— Ладно, дорогая, — Ева встала с места и задвинула стул, — пойду дам этому стукачу по жопе.
— Ты не переусердствуй, — улыбнулась Марго, я пока возьму себе пирожки.
Ева постучала и вошла. Она могла бы и не стучать, ведь цокот ее каблуков был слышен аж от самой лестницы, причем во всех кабинетах коридора. Она прошла внутрь и сложила руки на груди,
— Мне тоже бежать жаловаться Игорю Витальевичу, если у меня возникнут вопросы к тебе?
Костя сильно покраснел и опустил голову.
— Где бумаги, которые я тебе вчера отдала?
Он молча протянул их Еве.
— Игорь видел их?
Костя покраснел еще больше и обидчивым тоном ответил,
— Нет.
Ему вообще показалось, что этим вопросом Ева специально издевается над ним.
— Пойдем, я отдам тебе другие и скажу, что нужно сделать.
Она вела Костю по коридору как жалкого виноватого щенка или как госпожа, которая ведет своего провинившегося раба наказывать плеткой — так казалось, если прислушаться к стуку каблуков уверенных шагов Евы и покорных — Кости.
— Вот на эти предложения я хочу увидеть отчет с обоснованиями, почему именно их ты выбрал, — Ева достала из тумбочки ту кипу, которую отобрала вчера и протянула ее Косте, — меня не устраивает ответ «это верняк», я хочу весомые аргументы.
Костя и до этого был не сильно воодушевлен, а теперь он был откровенно подавлен, как будто строгий преподаватель вернул его в студенческие годы.
— Такая работа научит тебя осмысленно подходить к вопросу поиска возможных клиентов, — все это время Ева не спускала свой взгляд с Костиных глаз, — иди, работай.
И Костя, так и не проронив ни слова, вышел в коридор.
Ева вспомнила, что Влад просил ее зайти. На самом деле она понятия не имела, о каких переводах идет речь. Она точно осознавала, что не сможет внимательно слушать его разъяснения по работе. К своему стыду, Ева уже представляла, что как только она его увидит и услышит его голос, то будет думать лишь о его крепком теле, о губах и о приторно серых глазах. Еще ни с одним мужчиной она не чувствовала ничего подобного. Когда она думает о Владе, то в мыслях у нее не части тела как таковые или общий портрет, а ощущения. Она как будто растворяется в них, снова переживает жар его рук, желание губ и решительность тела.
Еще даже не дойдя до его кабинета, ее колени снова затряслись, а ноги подкашивались, как будто она встала на каблуки в первый раз. С каждым шагом сердце стучало все чаще, а дышать становилось все труднее. И, как назло, перед тем, как войти, волосы откажутся лежать как надо, а к платью обязательно прилипнет какая-нибудь безобидная ниточка, совершенно противоположного платью цвета. Ева машинально поправила горловину и рукава, облизала губы и постучала.
