ДЕКАБРЬ ТОЛЬКО НАЧАЛСЯ. Дни становились все короче, а ночи — все длиннее.
Сегодня был классный час. Минут десять Корнель говорил на общие темы, а затем неожиданно сказал:
— Аарне Вээнпере, у меня к вам вопрос. Думаю, что это заинтересует всех…
Аарне встал, предполагая недоброе. Вдруг он почувствовал себя страшно одиноким.
— Я задам вам очень простой вопрос. По какому предмету вы не получали за последнюю неделю двойку?
Молчание. Аарне показалось, что в большом гулком классе их только двое.
— Я жду…
Молчание.
Такого нападения, да еще перед всем классом, Аарне не ожидал. Взглянув на учителя, он понял, что первый вопрос — только вступление.
— Далее. Ваша мать написала мне и попросила узнать, почему вы не поехали домой на День Конституции. Вместе с воскресеньем было два выходных дня. Вы остались в Тарту? Вы знали, что вас ждут дома…
Аарне сразу понял все. День Конституции… да, пятое и шестое декабря… Шестого вечером они с Майей обошли почти весь город. Слякотный и счастливый день.
— Скажите, пожалуйста, что вы делали в городе?
В классе стояла мертвая тишина.
Откуда Корнель узнал об этом? Откуда? Как будто в ответ на свои мысли он услышал голос учителя:
— Впрочем, я знаю все. Тем не менее я хотел бы услышать это от вас.
Корнель постучал по стеклу на столе.
— Это хочет услышать весь класс.
— Я не хочу, — сказал кто-то неожиданно. Это был Андо. Спасибо тебе, Андо.
— Тише, прошу. — Корнель почти кричал. — Я жду. Вы, Андо, и так все знаете… конечно, вы не хотите…
— Я не могу ответить на этот вопрос, — произнес Аарне.
Он стоял очень прямо.
— Тогда отвечу я. Все эти дни вы гуляли с девушкой. Вы запустили занятия. Конечно, это ваше дело, я не знаю, хотите вы окончить школу или нет, но я вынужден вмешаться. А теперь скажите: когда это кончится? Что я должен ответить на такое письмо?
Опять молчание.
— Я жду.
— На этот вопрос так невозможно ответить.
— Как?
— На этот вопрос нельзя ответить «да» или «нет».
Все думали, что Аарне лезет на рожон. Неизвестно, чем могла кончиться эта история. На всякий случай все притихли. Аарне повторил:
— Я не могу ответить на этот вопрос.
Впрочем, Корнель знал это и сам.
Он вдруг как-то обмяк, стал усталым и старым.
— Хорошо, я приму меры. Можете идти, — сказал он и вышел из класса.
Этот день стал для Аарне днем порки. Положение казалось столь трагичным, что было не до выяснения причин.
