Влюблен и очень опасен | страница 40
Сама не заметила, как в моих руках оказался бокал, прохлада металла пальцам была приятна, сладко-терпкий аромат дразнил обоняние, со дна густой, словно кровь, жидкости медленно всплывали маленькие пузырьки. Осторожно пригубила вино и с удовольствием прислушалась к своим ощущениям.
По небу разлилась мятная прохлада, приятная карамельная сладость сменилась терпкой пряностью послевкусия, а по гортани неожиданно полился жгучий перечный огонь. Выпучив глаза, тяжело задышала и едва не выронила бокал. Гонд легко подхватил его из моих ослабевших пальцев, да поддержал меня. Я обвела растерянным взглядом покачивающуюся комнату: в глазах то двоилось, то темнело. Зазвучал жесткий властный голос:
— А теперь поговорим серьезно, ведьма!
ГЛАВА 4
Гонд легко прикоснулся кончиками пальцев к моей щеке, хищно улыбнулся и спросил:
— Кто ты?
Я не хотела отвечать, но губы произнесли:
— Ари Лэ, единственная дочь слышащего Одхина Лэ и Лийи.
Дракон довольно сощурился и прошептал:
— Значит, это правда. Ты дочь Ли Йи. Печально… для тебя.
Хотела спросить, почему он так странно произносит имя мамы и почему для меня это печально, но губы не слушались. Похоже, редкое вольское вино не такое уж и замечательное… Точнее, оно замечательное для тех, кто его использует на других. А красивые легенды придумали, чтобы жертва не трепыхалась. Понимание того, что меня опоил дракон, и теперь не смогу не ответить ему, вызвало нервную дрожь. Покачнулась и, опершись о столик, тяжело задышала. Гонд тихо засмеялся:
— Не сопротивляйся, ведьма. Будет только хуже. Скажи, почему ты согласилась выйти за Кунда?
О, как не хочется отвечать! Но ведь не смогу противостоять проклятому зелью… Перед глазами зеленоватыми волнами переливался оникс. Или смогу? Отец говорил, что этот камень способен помочь утаивать свои мысли от других. Раньше это не требовалось, поэтому пропустила мимо ушей, а сейчас вспомнила. Вовремя! Закрыла глаза и, застонав для того, чтобы отвлечь дракона, втянула в себя силу камня. Благо, минерал мощный, с чистыми звенящими вибрациями, что неудивительно при таких-то размерах. Мне необычайно повезло. Ощутив, как маслянисто-оливковые волны пропитывают мою ауру, вытесняя кроваво-огненный вихрь вольского вина, медленно выдохнула и хрипло произнесла:
— Я люблю его…
— Ну конечно, — саркастично хмыкнул Гонд и тут же нахмурился, поднес чашу к носу и, вдохнув аромат, пытливо покосился на меня: — Почему же набросилась с ножом? Если любят — не убивают.