Звонок с КП сухопутной обороны. Узнаю голос генерала Николаева. Он просит, чтобы Военный совет срочно прибыл к нему. Командующий флотом и дивизионный комиссар Смирнов тут же уезжают. Меня обступили офицеры штаба:
— Что случилось?!
— Не знаю, — отвечаю им, а сам предчувствую что-то недоброе…
Трибуц и Смирнов вернулись быстро. Комфлот на ходу приказал немедленно вызвать всех командиров соединений. Случилось самое худшее, что могло быть: фашисты прорвали наш фронт в восточном и южном секторах обороны…
На наш новый флагманский командный пункт, организованный в Минной гавани, прибывают командиры соединений. Чувствуется общее возбуждение. Спокойнее других контр-адмирал Ралль и генерал Москаленко.
Заслушивается мой доклад об обстановке на суше и на море. Командующий предлагает каждому командиру соединения подробно доложить состояние подчиненных кораблей и частей. Помню, все доклады были точными, лаконичными. Предлагались меры по улучшению управления огнем флота. Тут же подсчитывалось, сколько людей еще смогут дать корабли на сухопутье.
Все в один голос заявляли, что бойцы прекрасно понимают сложность положения и готовы выполнить любое задание командования. Военный совет решил произвести некоторую перестановку кораблей на рейде с тем, чтобы вывести их из-под огня противника и усилить помощь сухопутным частям. В частности, все катера-охотники и сторожевые корабли должны были подойти к берегу и, если потребуется, стрелять прямой наводкой по врагу.
Вечером после небольшой паузы вновь начался обстрел рейда.
— Николай Алексеевич! Не кажется ли вам, что «свечки» на рейде стали больше ростом и солиднее? — спросил я капитана 1 ранга Питерского.
Не успели мы уточнить, каким калибром стреляет противник, как снаряд угодил в корму крейсера «Киров».
Столб пламени, черный дым, густой и гулкий взрыв…
Все это предстало как-то мгновенно и скрылось за дымовой завесой, поставленной катерами.
Мы с комфлотом отправились на крейсер выяснить, какая помощь нужна кораблю. К счастью, никого не убило, лишь осколками легко ранило несколько человек. Но палуба на юте и кормовые помещения сильно разворочены. Пожар быстро потушили. Корабль не прекращает вести огонь по врагу.
Сам факт обстрела кораблей полевыми орудиями 152-миллиметрового калибра свидетельствовал о том, что противник находится очень близко от гавани, видимо, он подтянул артиллерию в предместья города.
Налеты на корабли продолжались до самой темноты. На сухопутье битва не утихала и ночью. Резервы у нас давно иссякли. Отступать больше некуда… Приказывать тоже нечего: бойцы и командиры понимают обстановку и стоят насмерть.
