С паровоза на происходившее со страхом смотрели машинист и его помощник. С конца поезда примчался главный, придерживая на бегу сумку, кричал:
— Всем из вагонов!.. В степь, в степь… Подальше!..
Но команды уже не требовалось. Дети спрыгивали с подножек, падали на четвереньки и, поднявшись, бежали прочь от поезда. Женщины тащили за собой малышей, с ними на руках пролезали под вагонами и спешили во тьму поля. Главный кондуктор кинулся к стоявшему у паровоза Аркадию Павловичу и снова, словно сохраняя тайну, сообщил:
— Охранник говорит, если тут рядом взорвется, так те два… Там тол… Тогда кругом все дотла… Что же?! Как же быть-то… Пионеры ж там… Женщины, дети малые… Я ж отвечаю…
Аркадий Павлович видел, кондуктора охватил страх, который тот не мог скрыть.
— Эшелон надо отвести дальше. Хотя бы на километр-два вперед, — сказал Аркадий Павлович.
С подножки спрыгнул машинист, с тревогой смотрел на вылетевшие из трубы искры.
При свете пожаров виделось — бомбежка была бесприцельной. На путях еще стояли уцелевшие поезда.
К паровозу подбежал парнишка в белой рубашке.
— Я дежурный. Сейчас за вожатого, — доложил он. — Какой приказ? — Парень изо всех сил старался казаться бесстрашным.
В небе снова послышался гул приближавшихся бомбардировщиков. Еще минута, и где-то, невидимый, ахнул взрыв. Метались прожектора, беспорядочно били зенитки. Случайная бомба могла упасть рядом с поездом.
Растерянный машинист топтался на месте.
— Надо бы, надо оттащить хоть малость, — соглашался он. — Но не имею полного права.
— Не имеет, — подтверждал главный кондуктор.
— Жезла не дали, — пояснил машинист.
— Сбегать на станцию? Дети же!.. — твердил главный.
В этот момент бенгальским огнем взметнулась где-то на путях бомба. Ярким красным огнем вспыхнули стекла пассажирских вагонов.
— Ох, сыпанет рядом — и взлетим же!.. — прокричал не сходивший с паровоза помощник машиниста.
Позже Аркадий Павлович никому не смог бы объяснить, откуда у него тогда взялась решительность.
— Беру ответственность на себя, — четко проговорил он. — Двинем до первого обходчика, оттуда позвоним. В опасности сейчас не один наш эшелон — вся станция.
Машинист взглянул на кондуктора. Тот неуверенно пожал плечами — дескать, «что я могу?».
— Беги в степь, — обернувшись к вожатому, продолжал взявший на себя командование администратор. — Возвращаться по паровозному гудку. Три раза по три… Идите на гудок.
Будто бы даже счастливый причастием к событиям, парнишка по-военному вытянулся, выпалил: «Есть!» — и немедленно исчез, нырнув под вагоны. Главный махнул рукой, побежал в хвост состава. Когда поднялись в будку, машинист еще какой-то момент мялся в нерешительности, потом с отчаянием бросил: «А, была не была!» — и взялся за реверс.
