— Нет, ребята, я и не знал, что сегодня… — сказал я.
— Танки!.. Значит, наступление. Замечательно!..
Потекян бросился к выходу. Вверху опять приоткрылась дверь — рев и лязганье идущих к переправе танков послышались громче.
— Наконец-то! — вырвалось у Звонцовой. — Танки, товарищи!.. Вот и дождались. Пойти послушать.
Она схватила свою шинель и стала ее торопливо надевать. Не позабыла и папиросы. Но не успела Нина Сергеевна одеться, с лестницы пулей слетел Потекян, кинулся к Нагорнику, обнял его за плечи.
— Ах, хитрый Саша!.. Ты знал, ты знал!.. Потому и устроил… Почему не сказал? Понимаю… Спасибо, капитан!..
Саша стоял обалделый, пытаясь улыбнуться и не зная, как ему принимать благодарность Потекяна. Конечно же он-то, не отлучавшийся с сивашского острова, ничего не мог знать о готовящейся танковой переправе. Он бросил взгляд на меня. Глаза его, одновременно и счастливые и виноватые, говорили: не разубеждай. Пусть так и думает.
А гул идущих танков, рев их моторов, лязганье гусениц все нарастали. В звуках, доходящих до нас, мы не услышали, когда снова заработал движок. Но вот и снова: сперва сделались рубиновыми нити накала в стеклянных пузырьках, а затем, мигнув, вспыхнуло электричество, в котором померк огонь керосиновых фитилей. Стало ясным, что ночи на Сиваше сегодня не будет. Готовый к исполнению любого приказа, стоял уже одетый в шинель и подпоясанный солдатским ремнем связной. Жмурясь от света, спешившая наверх Звонцова подошла к Нагорнику.
— Саша, — сказала она, — вы и вправду добрый вестник, дайте я вас поцелую, именинник! — и она рассмеялась, как, помнилось мне, не смеялась давно.
— Да нет, я же так… — растроганный капитан тоже натягивал шинель.
— Я пойду на остров, товарищ майор, разрешите?
— Как же пройдешь, а танки, тьма… Смотри…
— Ничего, доберусь как-нибудь. Разрешите идти?
— Действуйте согласно обстановке, — ответил ему по-уставному вытянувшийся Голубовский. Он вспомнил, что сейчас оставался за подполковника.
Сиволобов за эти минуты успел побывать на воздухе и снова вернуться назад.
— Мать родную не узнаешь, такой туман, товарищ майор, — доложил солдат. — Угадало, что ли, командование? В самый раз для переправы. Ничего немцу ниоткуда не увидать.
— Я на мост, товарищ майор, разрешите?
Это вслед за ушедшим Сашей отрапортовал уже сменивший сапоги и одевшийся Потекян.
— Давай. Сообщай обо всем, и почаще.
Казалось, безучастным к происходящему оставался только Лютиков. Буквально выполняя приказ «все по своим местам», он снова сидел за калькой. Неприметное лицо младшего лейтенанта выражало усердие и аккуратность.
