Вырыпаев, как и подошедший к нему румынский военный врач Данец, наконец добравшийся до Тулуна, поражены были никак не меньше – главнокомандующий поправлялся от смертельной болезни прямо на глазах, даже перестал кашлять. Если в начале службы Владимир Оскарович еле стоял на ногах, то после причастия довольно бодрым шагом вышел на площадь и произнес целую речь, что раньше никогда не делал.
Говорил генерал Каппель простые слова, но с такими же горящими, как у батюшки, глазами. Полковник не мог по памяти вспомнить и половину сказанных генералом слов, но его до сих пор не покидало чувство необычайного воодушевления, словно испил живой воды. Да, они пока отступают, но война идет не за идеи, а за души людей, за будущее страны. И нынешние победители еще рано торжествуют победу, ставя памятники Иуде и Каину, играя на самых низменных чувствах, смущая людские души дьявольским наваждением полной свободы и всеобщего счастья. Еще всех ждут тяжелые испытания, боль и смерть, но разве может быть иначе, если идет речь о спасении будущего России.
Простые, но берущие прямо за душу слова вызвали слезы не только у него, образованного человека начала ХХ века, материалистического, отринувшего духовные ценности еще в мировой бойне, а сейчас совсем очерствевшего сердцем в не менее кровавой междоусобице. И если слезы проступили на глазах офицеров, то что сказать о простых солдатах или рабочих воткинских заводов, что взяли в 1918 году в свои натруженные руки оружие, сопротивляясь большевицкому порядку.
Про местных крестьян и говорить было трудно. Впервые за эти долгие месяцы войны полковник Вырыпаев узрел немыслимое – добрая сотня селян, которые, что весьма возможно, были совсем недавно партизанами, сами пришли с оружием, вступив в ряды не победителей, а отступающих и почти обреченных недавних врагов.
Что это, если не чудо?
Правда, опасаясь за жизнь семей, трое кряжистых, заросших бородами крестьян зрелых лет попросили Владимира Оскаровича их якобы мобилизовать – обычная практика в годы гражданской войны. И после красноярской катастрофы, где главком дал мобилизованным в Белую армию солдатам выбор – идти на восток с оружием в руках или сдаться на милость победителя, – отступавшие войска получили пусть и небольшое, но пополнение «насильственно призванными» добровольцами.
Незаметное подкрепление в рамках всей армии, но в огромном числе влившихся в ряды сильно поредевшего Нижнеудинского стрелкового полка, который только сейчас стал представлять собою укомплектованную по довоенным штатам роту. Не многие бригады и дивизии, отступавшие сейчас по заснеженным дорогам, могли похвастаться наличием такого большого числа активных штыков. Это вселило надежду в сердце, может быть, все повернется к лучшему, и Вырыпаев посмотрел на Каппеля.
