— Да что вы, товарищи дорогие!
— Мы буржуям не товарищи! Разговор кончен.
Конармейцы приказали шоферу следовать за ними. Молоденький боец пустил своего рыжего с заиндевевшей мордой коня впереди, старший поехал следом. У того и другого сабли наготове.
Калинин и Петровский лукаво переглянулись: дело складывается неплохо. Они заблудились, а тут их проводят до места.
— Это хорошо, что вы нас в штаб доставите, а то мы, чего доброго, могли бы в расположение белых попасть, — сказал Михаил Иванович.
— А вам туда и надо, — заявил замыкающий.
Так и прибыли они под конвоем в небольшое село.
Боец, что постарше, отрапортовал начальству:
— Наш разъезд задержал двух буржуев. Доставлены живыми.
Высокий, статный работник штаба, узнав Калинина и Петровского, тотчас же вызвал Буденного.
— Представьте, Семен Михайлович, наши воины задержали председателя России и председателя Украины.
Буденный, затянутый ремнем с кобурой на боку, любуясь на широкие, с длинными полами и бобровыми воротниками купеческие шубы, рассмеялся.
— Простите, товарищи, за такой оборот дела, — сказал он. — Могло кончиться и хуже.
— Мы это почувствовали, — ответил Калинин. Затем поднял очки, разглядывая на свет стекла, дохнул на них и стал протирать стекла концами шарфа.
Бойцы из дозоров, убрав сабли, стояли смущенные.
— Простите нас, товарищи!
Михаил Иванович подошел к ним.
— За что же вас прощать? Благодарить надо. Хорошо выполняете свой красноармейский долг. Спасибо от Советского правительства за проявленную бдительность.
И Калинин пожал бойцам руки.
В последних числах мая 1920 года поездом ВЦИК «Октябрьская революция» Михаил Иванович Калинин со своими людьми — инструкторами, пропагандистами на короткое время остановился на Юго-Западной железной дороге, в селе Тальное.
В тех же местах и в то же самое время, не теряя боевого порядка, передвигался кавалерийский корпус Буденного, не менее как в тысячу сабель. К поезду ВЦИК на хороших лошадях подъехали военачальники: командир 6-й дивизии товарищ Быхтан — коренастый, заветренный здоровяк, затянутый ремнями, с густо запыленной бородой и с ним красный командир Кироносенко, по-юношески еще не утерявший на щеках румянца.
Они отрапортовали Председателю ВЦИК о пополнении корпуса и попросили его выступить с речью перед их отходом на новый огневой рубеж.
— Не будет ли это отсрочкой вашему передвижению? — спросил Михаил Иванович.
— Нет, не будет. Упущенное наверстаем, была бы на душе каждого бойца вера в то, за что сражаемся, — ответил Быхтан.
