Вокруг простиралась равнина, поросшая высокой травой. Перед глазами была черная конская грива. Мои руки держали поводья – но я никогда не носила браслета из красной яшмы! И эти руки не мои: слишком маленькие, без привычного шрама на левом запястье.
На меня хлынул поток чужих мыслей и чувств, накрыл с головой, завертел, понес за собой как соломинку.
Господин давно хотел взять меня на соколиную охоту. Он восхищался тем, как я езжу верхом, и пожелал, чтобы я оделась как те принцессы-воительницы с Запада, о которых мы вместе читали в китайских романах. Пусть у меня нет рыжих волос и зеленых глаз, но легкая позолоченная кольчуга и усыпанный драгоценными камнями кинжал из княжеской сокровищницы напоминают, во что мы с господином играем сегодня. Сзади покачиваются в седлах служанки – юных сестер-близнецов я купила втайне от господина за огромные деньги. Дала им новые имена: Чунь-хун и Чунь-пин, Весенний Аромат и Весенний Ветер. Обучила их искусству яшмовых покоев и приобщила к нашим играм: в спальне и везде, ибо для моего господина жизнь – это игра. И сейчас они играют телохранительниц степной принцессы – это они-то, дочери рыбака из глухой деревушки!
Молодой дайме не наигрался в детстве. Отец умер рано, и властная мать растила сурового воина, честолюбивого и образованного, так и не заметив смешливого мальчишку, мечтающего о приключениях и чудесах. Он быстро понял, как угодить матери, и хорошо изображал такого сына, какого та хотела иметь и которого у нее никогда не было.
Господин прочел много книг, но предпочитал «Искусству войны» романы о странствиях магов и даосов, о тех землях, где странное, невероятное и загадочное встречается на каждом шагу. Он так и не повзрослел – и наверняка не успеет повзрослеть, живя в мире, который создал для себя из китайских хроник и романов. В этом мире он мог быть грозным полководцем, спасающим Срединную империю от нашествий и смут или потрясающим ее мятежами. А меня он хотел видеть то утонченной и прекрасной наложницей кого-нибудь из танских императоров, то воинственной принцессой эпохи Сражающихся Царств. Я привязалась к нему и жалею его. Ну, и запасаюсь впрок мощной ци, которой полно его сильное молодое тело.
Когда оказалось, что молодой князь привержен Пути юноши, сю-до, его мать тут же приняла меры. Она не могла разлучить сына с тем, кто завладел его сердцем, и решила применить третью стратагему: «Воспользовавшись чужим ножом, убить человека». Недаром ее книжный ларец полон китайских трактатов об искусстве управления и войны, как шепнула подкупленная служанка. Госпоже из Северных покоев куда больше, чем ее сыну, подошло бы водить войска и потрясать империи, но она родилась слишком поздно. Сейчас время интриг. И старая княгиня решила подарить сыну такую наложницу, которая раз и навсегда отвратила бы его от Пути извивающегося дракона.
