– Ты не хотела бы пообедать? – спросил он, когда они вышли на тихую лондонскую улицу.
– Я? Нет, спасибо.
– Тогда, может быть, кофе?
Казалось, Кайли хотела что-то сказать, но потом передумала и покачала головой:
– Тоже нет. Я сейчас воздерживаюсь от кофе, к тому же я немного устала. Я бы лучше поехала домой, если ты не возражаешь.
– Моя машина в твоем распоряжении.
– Это ни к чему. Я лучше сяду на автобус.
– Я не хочу, чтобы ты толкалась в общественном транспорте. Я велю шоферу отвезти тебя, а сам возьму такси, – сказал Аристон, уже не скрывая своего раздражения. – Я не собираюсь навязывать тебе свою компанию, раз уж ты дала понять, что такая перспектива тебя не прельщает. Садись.
Аристон распахнул перед ней дверь машины, бесшумно ехавшей рядом с ними. Кайли скользнула внутрь салона. Запах кожи показался ей до боли знакомым, и, когда она встретила взгляд синих глаз Аристона, во рту у нее пересохло. Стоит ли сказать ему, чтобы он как-нибудь заглянул к ней? Но не поймет ли он тогда, что она скучает не только по его синим глазам?
– Аристон… – начала было она, но он уже захлопнул дверь, и мощная машина бесшумно двинулась вперед.
Кайли обернулась, слегка неловко из-за своего живота. Надеялась ли она на тот хеппи-энд, что бывает в фильмах, где героиня, пораженная внезапно изменившимся лицом возлюбленного, просит шофера остановить машину…
Но Аристон уже направлялся к черной машине такси, тут же погасившей свой желтый огонек. Кусая губы, Кайли отвернулась. Длинный лимузин плавно катил на юго-запад к Уимблдону.
«Ты делала все правильно», – сказала она себе. Зачем устраивать эту пытку ланчем или даже чашкой кофе, видя перед собой каменное лицо Аристона? Он не любил ее и никогда не полюбит. Он неразумно ревнив и помешан на контроле. Одним своим взглядом он мог превратить ее тело в желе, но в его характере было все, что она ненавидела.
Так почему же она до сих пор продолжала его хотеть и у нее перехватывало дыхание от горькой боли осознания, что между ними уже никогда ничего не будет?
Дорога к дому казалось нескончаемой – на поезде, конечно, было бы быстрее, – но, когда Кайли увидела свой маленький домик, настроение ее улучшилось. Уимблдонский Пустырь был тем местом, о котором она всегда мечтала, живя в Нью-Молдене. Иногда в выходные она садилась на автобус и приезжала сюда. Здесь в воздухе чувствовался дух деревни, неподалеку от дома был пруд, несколько маленьких магазинчиков и кафе. Она замечала, как другие беременные женщины улыбались ей, когда она выходила на улицу. Было бы неплохо с кем-нибудь из них познакомиться, но что-то удерживало ее от этого. Слишком много всего пришлось бы тогда объяснять, в том числе признаться, что ее короткий брак закончен. И, признав эту правду перед кем-то, признать ее и перед собой.
