– Вы так уверены?
– Утром я еще сомневался… но теперь да, уверен.
Ого, как интересно вышло с этим безнадежным делом.
Мы сидим в зале отдыха для адвокатов с видом на реку Тайн. Дождь закончился, выглянуло солнце. Через огромные окна льется яркий свет. Я подхожу поближе, чтобы полюбоваться.
– Аманда, э-э, меня попросили напомнить тебе кое о чем, что некоторым образом связано с нашей утренней беседой.
Я отвечаю сердитым взглядом, со страхом ожидая продолжения речи.
– Так вот, напоминаю – в суде необходимо убирать волосы, – серьезным тоном заявляет Ричард.
– Что, простите?
– Волосы, под париком. Их нужно «подбирать» вверх. Нельзя, чтобы они спускались по спине.
– Правда? Я завязываю их так, чтобы не было видно спереди.
– Послушай, Аманда, я, мужчина, в таком не разбираюсь, но некоторые женщины из конторы обратили на это внимание. Надо исправить, – вздыхает Скайлар.
– Неужели? Они, случайно, не брюнетки? – обвиняющим тоном осведомляюсь я.
– Какая разница? Почему ты так зациклена на брюнетках?
– Потому что я каждый день вижу в суде брюнеток, у которых волосы торчат сзади из-под парика, и никто ничего им не говорит. У Анжелы, например.
Скайлар смотрит на меня как на сумасшедшую.
– Знаете, что это такое? Это блондизм. То же самое, что и расизм.
– Нет такого слова, Аманда… – возражает Скайлар, едва не рассмеявшись. Он надо мной точно издевается.
Ну класс.
– А должно быть, потому что проблема-то существует. И нет, я не стану убирать волосы, если правило не распространяется на всех. Видимо, женщин берут в эту профессию, только если они не выделяются из толпы… то есть имеют темные волосы, – громко возмущаюсь я.
– Это не так, Аманда. В адвокаты берут представителей меньшинств любого цвета волос… – притворно серьезным голосом отвечает Ричард.
– Ага, любого… если речь идет о «барных блондинках». Только и делают, что критикуют меня и мои волосы. Неужели им нечем больше заняться?
– Никто тебя не критикует. Просто твои волосы привлекают… – СНОВА начинает Скайлар.
– Да. ДА! Знаю. Я платиновая блондинка, и люди обращают на меня внимание только из-за этого и не из-за чего-либо другого.
– Ну, в общем… – задумчиво говорит он, будто еще не закончил свою мысль.
– Хотите, чтобы я перекрасилась?
– Более приглушенный оттенок не помешал бы… – предлагает Скайлар. – Типа медового или как там говорят в рекламе? Чтобы волосы не были такими… ну, ты поняла…
– Нет, не поняла, – резко отвечаю я.
– Такими дерзкими, – подбирает Скайлар слово, ничуть не переживая о том, как оно звучит.
