— Шикарная хохма, батенька! — одобрил чокнутый профессор. — Кстати, знаете ли вы, что «хохма» в переводе с древнееврейского означает — «мудрость»?.. Так вот, дорогой мой, у этого самозваного барона имеется очень необычный брелок — в виде металлического фаллоса. Заграничный, наверное, — у нас вряд ли такое производят. Культ фалла, существовавший у почти любого древнего народа, не совместим с пуританской моралью советского общества…
— А при чем здесь этот брелок? — Казарин неожиданно заинтересовался рассказом старца, который пробудил в его затуманенной медицинскими препаратами голове какие-то смутные воспоминания.
— Очень даже при том! — горячо зашептал Гаплевский. — Он, то есть наш барон, заставляет этот фаллос… летать!
— Летать?! — Артема передернуло, будто его только что втолкнули в работающий морозильник и захлопнули дверь снаружи, больно прищемив ему вдобавок пятку. — Вы уверены?
— Так же, как и в том, что саблезубые кошки могли дожить до времени строительства египетских пирамид! — победно заявил профессор.
Видимо, ни белая горячка, ни еще более страшный зверь — советская карательная медицина, — все-таки не смогли до конца вытравить у Артема его хваленую эйдетическую (она же — идиотическая) память. Реланиум и тиоридазин не смогли превратить его в безразличный ко всему овощ. Одно за другим проносились в его голове воспоминания, всплывавшие, казалось, из невообразимой бездны времен. Парк. Пацаненок Славик и его самодельный автомат с магазином из консервной банки. Странная считалка: «Стояли звери около двери…» Дядя Петя Фокусник и кунштюк с «летающей пиписькой», который тот любил демонстрировать обмирающей от восторга пацанве… Казалось, с тех пор пронеслись века и тысячелетия. Не меньше, чем со времени строительства египетских пирамид.
Казарин еще раз взглянул на синебородого «барона», сосредоточенно выковыривающего сухофрукты из опорожненного стакана, и их взгляды встретились. Только тут Артем разглядел, что глаза у психа разноцветные: левый — выцветший, бледно-серый, а правый — ярко-желтый, как у хищного зверя. Да к тому же они еще и смотрят в разные стороны: один — в Арзамас, другой — на Кавказ. Казарин прочел в разноглазом взоре… злорадство? Нет, скорее любопытство. И… ожидание? Ожидание чего?
Так вот ты какой, дядя Петя из парка, он же — Абрам Моисеевич, он же — зэк по кличке Фокусник, он же — барон Жиль де Ре, сеньор и граф чего-то там, и он же — сексуальный маньяк-убийца Занюхин, которого госпитализировала «психовозка» с завода имени Цюрупы с подозрением на шизофрению… Как же Артем сразу-то не догадался?!
