— В качестве награды? — взвился капитан. — Моё судно? Спасибо!
Сжав кулаки и стиснув челюсти, кэп спустился в каюту.
— Капитан, не переживай, мы тебя в обиду не дадим! — крикнул в люк Сава, потрясая совковыми лопатами ладоней. — Ведь правда, парни? Что скажешь, Дрюня?
— Мы вместе!
— Точно! Мы Арсения не бросим! — сказал Марат.
— А кто бросает? Никто не бросает! — вторил ему Салават.
Худой, как жердь, Данила добавил:
— А шо? И не бросим!
* * *
Вечером на «Медузу» заглянул инспектор Бора в штатском. С ним на палубу поднялись несколько человек, вероятно, телохранители, а может быть, помощники.
Он ходили по судну и придирчиво осматривал борта, мачты и такелаж. Инспектор остался доволен и удовлетворённо цокал языком да приговаривал: «Мукомол! Пекарь! Мукомол! Пекарь!».
3
Ни Роман, ни Арсений так и не поняли, причём тут мукомол и пекарь, и какую муку на борту судна собрался молоть инспектор. Спрашивать ничего не стали, теперь шхуна принадлежала не им, и турок вправе устроить здесь хоть мукомольный завод, хоть пекарню. Главное, что инспектор был в прекрасном расположении духа и даже бросил пару шуток. Но над его прибаутками смеялись только его подчинённые.
Бора замыслил обмыть покупку (он всем объявил, что покупает «Медузу» вместе с экипажем) и вскоре на корабле собралось человек десять, близкое окружение инспектора. Они принесли с собой складные столы и стулья для уикендов. Глядя на это непотребство, капитан молча скрипел зубами — надо же додуматься сделать из рыбацкой шхуны место для проведения пикников!
Инспектор велел расставить столики на палубе. Серж, Иван и бывший детдомовец Дрюня с недовольными лицами стали выносить из камбуза подносы с угощениями. Воинствующего Саву (и куда подевалось природное добродушие?) спрятали в кубрике, где его удерживал разговорами Крюк, а уж заболтать он умел кого угодно.
Гости надрались как следует, и новый хозяин всем подряд твердил, что вот он, инспектор, майор водной полиции Бора, всех тут держит в кулаке, вот так (при этом сжимал кулак и потрясал над головой) и может сделать с любым человеком всё, что угодно и не боится ни военных, ни полиции, над ним стоит сам президент, и сохранять богатства государства — это очень важная работа. Язык его стал заплетаться, и он понёс околесицу о том, что ему подчиняются даже пришельцы-амфибии.
— Они у меня вот где! — рычал турок и потрясал кулаком над головой.
Окружение одобрительно гудело. Все напились, как сапожники. Кто-то лежал на столе, кто-то блевал, перегнувшись через фальшборт.
