– Не знаю…
– Что, не твой стиль?
– Я не знаю, что такое мой стиль.
– Тогда, почему нет?
– В любом случае, денег нет.
– И не надо. Я тебе бесплатно сделаю в первый раз, по случаю знакомства. Есть идеи, что бы ты хотел?
– Обложку альбома «Нирваны» «In Utero» сможешь сделать?
– Без проблем. У тебя она есть?
– Да. Могу принести.
* * *
Немец набил мне татуировку, более или менее напоминающую «In Utero». Потом стал гнать про ведическое знание, про шаманизм. Я слушал, но мне было наплевать на все это. Потом он достал шприцы и героин.
– Ты думаешь, это что, наркота? Может, для кого-то это и наркота. Но для меня это нечто другое. Это – эликсир. Мне он нужен, чтобы противостоять Вавилону. Потому что вокруг нас Вавилон. Во всех его проявлениях: от капитализма до бандитизма.
– Ты предлагаешь вмазаться?
– Я это так не называю.
– Не важно, как ты называешь. Давай.
32
Оля стояла у раковины, мыла чашки.
В нескольких местах со стен осыпалась штукатурка, видны были красные кирпичи. Над раковиной висел потрепанный черный плакат с изображением автомата и красными буквами RAF[7].
Влад курил, сидя на подоконнике.
– И ты будешь в этом говне работать? – спросил Влад.
– А что ты предлагаешь? Продолжать раздавать листовки и расклеивать объявления всяких жуликов? Или у тебя есть другие предложения?
– Не знаю. Но мне бы было противно этим заниматься.
– А мне не противно. – Оля стряхнула с чашки капли, поставила ее на деревянный стол с «сеткой» следов от ножа. – Представь себе, мне не противно. Потому что я не вижу лучших вариантов.
Влад поднял глаза на плакат.
– Красное на черном. Да здравствует «Алиса»! Это же твоя любимая группа, да?
– Была когда-то. – Оля посмотрела на Влада. – Ты что, пьяный? Или обторчался?
– Скорей второе, чем первое…
– Ты же всегда говорил, что наркота тебя не интересует?
– Ну и что, что я говорил?
Оля поставила на стол вторую чашку, перекрыла кран.
– И где ты взял деньги?
– Нигде. Меня угостили.
– Прекрасно.
33
Оля
Я привезла кассету с демо-записью на радиостанцию. Вместе с ней я отдала понтовой секретарше и демо «Литиума», записанное еще в Питере. Шансы, что его послушают, приближались к нулю, но мне хотелось хоть что-нибудь делать.
Секретарша сидела за большим новым столом с компьютерным монитором и двумя телефонами. Она была ярко накрашена, в белой блузке, от нее пахло дорогими духами.
– Здравствуйте. Я принесла демо-записи. «Ракета-Рекордс», – сказала я.
Секретарша подняла на меня глаза, кивнула, снова уткнулась в монитор. Я положила кассеты на стол, вышла, закрыла за собой стеклянную дверь, увидела, как секретарша взяла кассеты и бросила в мусорку.
