Власть, создавая трудо-бытовые коллективы и стремясь сохранить функции общины в поддержании ценностей ответственного труда, в обеспечении коллективного самоконтроля, групповой трудовой поддержки, внутриколлективной взаимовыручки и поруки, стремится компенсировать подобное нарушение (и даже исчезновение) общинных традиций искусственными формами и изобретаемыми способами воздействия на людей в воспитательных, организационных и иных целях.
Активно обсуждавшийся теоретиками «коммуны» вопрос о мере «коллективизации индивидуальной собственности», по большому счету, был безразличен власти. Для нее вопрос заключался не в том, сколько у людей должно быть индивидуальных вещей, должны ли они отдавать деньги в общий котел, имеют ли право вести собственное домашнее хозяйство и т. д., а в том, каким образом можно создать систему первичной организации производственных единиц на основе предельной «прозрачности» совместного, обитания; кругового влияния «всех на каждого» и всестороннего охвата внешним нормирующим воздействием абсолютно управляемых трудовых коллективов с искусственно регулируемым порядком внутриколлективных межличностных отношений.
Жилище играло ключевую роль в осуществлении этого внешнего нормирующего воздействия. В традиционной деревенской среде совместное проживание способствовало формированию возрастных объединений деревенских детей — ровесники сбивались в стайки, вместе ходили в школу, проводили досуг, шкодили, подражали трудовому и бытовому поведению взрослых, имитировали принятые в среде взрослых типы взаимоотношений. В результате социальное сходство и пространственное единство с возрастом становились основными факторами, обеспечивающими воспроизведение и закрепление культурных норм и поведенческих образцов[112]. Возникающая при этом социально-пространственная общность оказывалась стабильной и малоизменчивой.
Такую же роль, по замыслу власти, должно играть коммунальное жилище. Поскольку выходцы из деревни неосознанно тяготеют к обретению подобной общности на новом месте, постольку власть предоставляет им ее в виде трудо-бытовых коллективов. Провозглашая и реально формируя коммунальное жилище «коммунистических общин», как специфический тип совместного существования членов одного трудового коллектива, власть совершенно сознательно и целенаправленно восстанавливает в городе привычные выходцам из деревни традиционные истоки культурно-бытового и трудового сосуществования, но с учетом тех социальнокультурных изменений, которые извне искусственно внедряются властью в повседневность.
