Она видела источник напряжения. Вражда между этими двумя действовала как генератор.
Упрямые быки – так назвала их Джоан.
Скорее дикие слоны, подумала судья Корриво. Изгадили ее первый серьезный процесс.
Но даже и это не вполне отвечало действительности.
Главный прокурор месье Залмановиц был изворотлив, двигался с грацией пантеры. Он мерил шагами свою территорию, изредка совершая набеги на скамью защиты, но не сводил глаз с человека в свидетельском кресле.
Хищник, оценивающий добычу.
А Гамаш? Сидит спокойно, словно у себя дома, словно все здесь принадлежит ему: кресло, свидетельское место, весь зал. Вежливый, внимательный, вдумчивый.
Его абсолютное спокойствие являло собой резкий контраст с возбуждением расхаживающего взад-вперед прокурора.
Этот человек был само терпение. Ему хватало здравого смысла сидеть и ждать, когда атакующий проявит какую-нибудь слабость.
Не слон. И не пантера.
Хищник, не имеющий себе равных. Вершина пищевой цепочки.
Судья Корриво наблюдала за месье Залмановицом, который сужал круги, и еле сдерживалась, чтобы жестом не отогнать прокурора от Гамаша.
Предупредить его, что такой сдержанностью и самоконтролем, какие демонстрирует старший суперинтендант, обладают только те, у кого в природе нет врагов. Было бы роковой ошибкой принимать его спокойствие за летаргию.
Не имеющий себе равных хищник, цитирующий Ганди? Делает ли это Гамаша более опасным или менее?
И не является ли он главным врагом самому себе?
Потом Морин Корриво вспомнила мимолетную фантазию, посетившую ее, когда она шла по мощеной улице на ланч с Джоан. О том, что на самом деле эти два врага являются союзниками и только притворяются, что готовы перегрызть друг другу глотки.
Но что могло сподвигнуть их на такое поведение?
Она, конечно, знала ответ. У них была всего одна причина действовать подобным образом.
Чтобы заманить в ловушку еще более крупного хищника.
Судья Корриво посмотрела на обвиняемое лицо.
Возможно ли, что человек, который выглядит таким слабым, таким разбитым, является кем-то совершенно иным?
– Перед нашим уходом на обед вы рассказывали, старший суперинтендант, как принесли известие об убийстве Кэти Эванс ее мужу, – напомнил прокурор. – Это было в ресторане.
– Да, в бистро, – сказал Гамаш и с удовлетворением отметил, как ощетинился прокурор, услышав эту маленькую поправку.
Барри Залмановиц, в свою очередь, взглянул на главу Квебекской полиции, удобно устроившегося в свидетельском кресле, что, по счастью, никак не затрудняло атаку на него.
