«Не реагируй. Иди медленно. Показывай руки. Будь вежливым, делай то, что тебе говорят. Не реагируй».
У Андре было право на злость, на цинизм.
Она тоже злилась, часто выходила из себя. Однако была готова рискнуть еще раз. И такой случай ей представился.
– Может, ты и прав, – сказала она. – Но я должна попробовать.
– Гамаш такой же, как и все остальные, – заявил Андре. – Вот подожди. Когда полетит говно, он отойдет в сторону и оно полетит в тебя. Поэтому он тебя и выбрал.
– Он меня выбрал, потому что я очень, очень хорошо умею делать то, что делаю, – вспылила Мадлен. – Если ты этого не понимаешь, тогда нам стоит поговорить о чем-нибудь другом.
Она сердито смотрела на него, ее злость усиливалась подозрением, что он прав.
И теперь она сидела со старшим суперинтендантом Гамашем за маленьким деревянным столом, в окружении смеющихся, болтающих людей, зашедших пообедать.
И он просил ее построить корабль посреди океана. Корабль с дерьмом плыл по океану мочи, и Гамаш хотел, чтобы она не только отремонтировала его, но и на ходу изменила конструкцию.
Мадлен Туссен посмотрела через стол на его усталое лицо. Если бы она видела только это, то сказала бы, что он человек конченый, а те, кто идет за ним, обречены. Но она видела, что морщинки в уголках его глаз и рта появляются больше от улыбчивости, чем от усталости. А глаза, эти темно-карие глаза, не просто умные, но и задумчивые.
И добрые.
И решительные.
Перед ней был человек в расцвете сил. И это он протянул руку и вытащил ее из грязи. И наделил властью, о какой она даже помыслить не могла. И попросил встать подле него. Рядом с ним.
Возглавить отдел по расследованию особо тяжких преступлений.
– Если почувствуете, что вам невмоготу, приходите поговорить со мной, – сказал Гамаш. – Я понимаю, что это такое. Сам испытывал подобные ощущения.
– А к кому приходили поговорить вы, сэр?
Он улыбнулся, и морщинки на его лице обозначились резче.
– К моей жене. Я рассказываю ей все.
– Все?
– Ну, почти все. Знаете, Мадлен, очень важно не исключать людей из нашей жизни. Разобщенность не улучшает наши рабочие качества. Она ослабляет нас, делает более уязвимыми.
Она кивнула. Нужно будет подумать об этом.
– Мой муж говорит, что вы поставили меня капитаном тонущего корабля. И спасти ситуацию невозможно.
Гамаш задумчиво кивнул и сделал глубокий, протяжный вдох:
– Он прав. Отчасти. Ситуация на настоящий момент безвыходная, проигрышная. Как я говорил на совещании, война с наркотиками проиграна. И что мы должны делать?
