А что такое Три Сосны? Тоже своего рода остров.
И вот одна из их компании убита. И виноват кто-то из них.
А Совести нигде поблизости не видать.
Бовуар глубоко вздохнул и посмеялся над своим буйным воображением.
Но он решил отложить чтение «Повелителя мух» на потом, а пока поискать кое-что другое. Он набрал слова, которые увидел сегодня утром на салфетке, оброненной Гамашем.
«Сжечь наши корабли».
* * *
– Позволишь присоединиться? – спросил Арман, показывая на опущенную крышку унитаза, словно это был шезлонг.
– Прошу, – сказала Рейн-Мари и взяла у него бокал красного вина, который он принес ей в ванную, где она лежала в душистой пене, так что, когда она подняла руку, с нее свисали сталактиты пузырьков. – А себе ничего не взял?
– К сожалению, я еще работаю, – сказал он и закинул ногу на ногу, устраиваясь поудобнее.
– Стало понятнее, что случилось?
– Изабель допрашивает свидетелей. Она будет обедать с нами. Я попросил ее и Жана Ги остаться на ночь.
– Нужно все подготовить, – всполошилась Рейн-Мари.
Она поставила бокал и уже хотела выбраться из ванны, но Арман остановил ее:
– Оливье принесет что-нибудь на обед. И я проверил: кровати уже готовы, полотенца лежат.
– Гостиница «Гамаш» готова к ведению бизнеса? – пошутила Рейн-Мари, опускаясь поглубже в воду. Поглубже в пену.
Запах роз, поднимавшийся от пенящейся воды, смешивался с паром, и у Армана возникло странное впечатление, будто туман снаружи проник в их дом. И так же, как когда он шел через туман, его охватило ощущение абсолютного удовлетворения.
– Ты в порядке? – спросил он.
– Это помогает, – ответила Рейн-Мари.
Она, конечно, имела в виду скорее его компанию, чем пузырьки. Или даже вино.
– Хочешь поговорить об этом?
– Это было ужасно, Арман. Кровь повсюду.
Она старалась не заплакать, но слезы потекли по ее щекам, и он встал на колени рядом с ванной и держал жену за руки, пока она снова рассказывала о том, что увидела.
Ей нужно было выговориться. А ему – выслушать ее. Для утешения.
– Кто ее убил, Арман? Кобрадор?
Рейн-Мари знала, что у него нет ответа, но надеялась, что в интимной обстановке их ванной комнаты у него может появиться свежая мысль, которой он поделится с ней.
– Да, я думаю, он в эпицентре событий.
Она взглянула ему в глаза:
– Ты ничего не мог сделать.
– Именно это я и сделал. Ничего. Впрочем, я здесь не для того, чтобы говорить о себе. Поговорим о тебе.
Он погладил ее кожу большим пальцем.
– Кое-что ты все же сделал, – сказала она, игнорируя его слова. – Ты его предупредил. Ты не можешь арестовать человека за то, что он стоит на деревенском лугу. Слава богу.
