Допрос они начали с того, что спросили меня, о чем говорил Патрисио, когда был без сознания. Я ответил им, что он ничего не говорил. Меня обвинили во лжи и заставили раздеться. Ко мне присоединили провод с зажимом на конце, соединенный с ящичком черного цвета, очень похожим на полевой телефон; ящик имел рукоятку и был соединен проводом с розеткой на стене. Меня заставили продеть ноги Патрисио в зажим и застегнуть его, затем несколько раз повернули рукоятку, и Патрисио, связанный по рукам и ногам, подпрыгнул, дико закричав. Это повторялось несколько раз.
Затем нас поменяли местами, и теперь уже я получал электрические удары, удары короткие, но вызывавшие страшный жар во всем теле и не дававшие дышать. Все мне казалось красным, а тело было безвольным. Очнулся я уже в камере, на полу. Я попытался двигать пальцами, руками и не мог; они двигались, но я их не чувствовал. Левые руку и ногу я ощущал с правой стороны. Патрисио подошел ко мне, обнял и попросил простить его за то, что он подумал, что я уже умер. Он был в состоянии, близком к истерике. Я объяснил ему, что ни он, ни я нисколько не виноваты в том, что один пытал другого, все это было частью пыток, которым подвергали нас палачи.
Когда нас перевели, Патрисио тоже оказался в тюрьме. Здесь его спустя три месяца разыскала жена; она рассказала, что все это время носила траур, поскольку ей сообщили о смерти мужа. Когда я покинул Чили, Патрисио еще оставался в тюрьме.
История одного лицеиста
Меня зовут Роберто Мартинес, мне 19 лет, я учился в лицее в Вилья Алемана в провинции Вальпараисо. 11 сентября я был у моих друзей, когда они ворвались в дом и увезли всех нас на военно-воздушную базу в «Эль Бельото». Это произошло примерно в 16 часов 30 минут пополудни.
По прибытии нас встретили ударами прикладов и кулаков, зарегистрировали и поместили за посадочной полосой. Затем на голову каждого из нас надели мешок, побросали в машину, отвезли куда-то, толчками согнали с машины и загнали в комнату, поставив на колени с поднятыми руками. Нас били ногами и кулаками ниже живота, в то время как «следователи» повторяли только один вопрос: «Где оружие?»
Ночью нас доставили, каждого в отдельности, в какое-то учреждение, где я увидел одного из руководителей коммунистов в Вилья Алемана — Сади Жуй, а также руководителя социалистов по фамилии Гойкович. Ночью же нас опять отвезли на край летного поля. На базе «Эль Бельото» нас, арестованных, было уже около 200.
