А девчонка, заложив руки за спину, стояла, раскачиваясь, теперь перед ним и строго смотрела ему в глаза.
— Проси прощения, — наконец назидательным тоном проронила она.
И тогда он поднял глаза и скривился в ехидной усмешке:
— А еще чего хочешь?
Она, изумленная такой неслыханной дерзостью, повернулась к мужчине и с удивлением произнесла в его сторону:
— Папа, он еще и грубит! Давайте сдадим его в милицию.
— Отстань от него, Эдита, — женщина поднялась с софы, подошла к Юрке и положила руку ему на плечо. — Я уверена, что он уже раскаялся и впредь в сад лазать не станет. Захочет яблок, подойдет и попросит. Ведь правда, мальчик? Как тебя зовут?
— Юрка, — хмуро ответил он.
— Ну тогда, Юрка, садись за стол, будем пить фруктовый компот и есть яблочный пирог.
— Не хочу, — ответил он, хотя в горле все пересохло и ему очень хотелось пить. — Мне домой пора. Уроки делать.
Мужчина улыбнулся:
— Ты действительно не хочешь с нами сесть за стол?
— Уроки… — снова повторил Юрка и облизнул пересохшие губы.
— Тогда проводи его, Эдита. До калитки.
Юрка, волоча ноги, словно под конвоем, шел по песчаной дорожке. Он впереди, а сзади — конвоир-девчонка. Он отодвинул щеколду, не оглянувшись, открыл калитку и хотел было покинуть злополучный сад. Но за спиной раздался приказной голос девчонки:
— Стой!
Он повернулся. Она стояла перед ним и в вытянутых руках держала две огромные желтые груши.
— Возьми.
— Обойдусь.
— Ну возьми же, я тебя прошу.
Он молча взял фрукты и, не сказав ни слова благодарности в ответ, побежал домой.
А через полтора месяца уже смог отблагодарить ее за подарок. Однажды, выбежав из школы на улицу, он увидел, как два пацана, выхватив у нее портфель с нотами, дразнились и перекидывали его из рук в руки. Эдита, плача, металась между мальчишками, но забрать свою «нотную грамоту» так и не могла. И он, не раздумывая, полез в драку.
…Эдита, как когда-то в тот памятный вечер и ее мать, сидела на софе с газетой в руках. Он бережно снял Фильку с плеч и поставил на пол. Мальчишка тут же опустился на колени и с силой толкнул игрушку. Милицейская машина покатилась по полу.
— Дядя Юра, а вы тоже были милиционером?
— Был, — кивнув в ответ, подтвердил Агейко.
Эдита поднялась с софы, подошла к нему и, обволакивая ароматом дорогих духов, прижалась к его щеке.
— Как долго ты к нам не заходил! Я ужасно по тебе соскучилась. Почему ты стал меня избегать?
— Дядя Юра, а вы на такой же машине ездили?
— Приходилось, — почти касаясь губами уха Эдиты, ответил Агейко.
