Черный волк стоял не шелохнувшись. Он целую вечность пытался оторваться от того, что видел перед собой. А видел он именно ВЕЧНОСТЬ… Тягучую, как патока, и быструю, как буйная река. Холодную, как осколки льда, и все еще теплую, как первый пепел весенних костров. Такую близкую, что протяни руку, и вот уже коснешься, но настолько далекую, что не хватит целой жизни, чтобы коснуться хоть ее тени. И все это он видел в серебристо-голубых глазах, блестящих в языках пламени. Ничто никогда не могло стоить столь же дорого, как один взгляд этих невозможных глаз. И с каждой минутой их выражение менялось от холодного бешенства до несвойственного им непонимания. И, когда альфа увидел в них смятение, то понял, что нашел свою собственную Бездну…
* * *
Рассвет накрыл дымящиеся руины Тарахина, когда последний оборотень скрылся в густых лесах за высокими холмами. Они просто ушли, когда горизонт начал светлеть. Люди с ужасом ждали того момента, когда Мечникам придется скрыться в недрах замка, не в силах драться днем. Однако они совершенно не ждали, что волки растворяться во тьме так же быстро, как и при своем появлении. Прождав еще несколько часов, они вышли из своего последнего укрытия и, перекинув через разрушенный мост толстые бревна, отправились искать уцелевших и хоронить своих погибших. В то время как Мечники укрылись в недрах укрепления. Волки больше не появились. Ни в ту, ни в следующую ночь. Зато, наконец, явилась «спасительная армия». К этому времени Мечники уже стояли на постах вокруг города…
Ивон стоял на высокой каменной стене и задумчиво глядел на темнеющую полоску леса. Густой, пропитанный звуками ночных птиц и озаренный холодным блеском полной луны. Он тревожно шумел вдалеке и напоминал притаившегося зверя. Напряжение покинуло город, и все чаще он слышал голоса людей. С приездом принца и его армии стало спокойней. Стоило вспомнить о нем, как между бровей опять появилась складка.
— О чем думаешь? — неожиданно раздался тихий и хорошо знакомый голос.
— О твоем хозяине, — не отрывая глаз от горизонта, ответил белокурый вампир.
— Он не только мой хозяин, — голос первого советника стал недовольным.
— У меня нет хозяев, — резко обернувшись и взглянув в голубые глаза Анриса Анарсвилья, отрезал мечник, — и ты отлично знаешь это. Что за представление устроил Валентин?
Ивон чуть ли не шипел, в то время, как его глаза оставались холодными. Вышедший из тени уже немолодой вампир сузил глаза и хмыкнул. Чего он мог ожидать от собственного сына? Тонкие губы изогнулись в ухмылке. Белокурый вампир смотрел на него и понимал, что он не был дома так давно, что уже успел забыть этот раздражающий всезнающий взгляд. С отцом и, по совместительству, самым доверенным лицом Вампирского Двора у него всегда были прохладные отношения. Старый вампир еще раз хмыкнул и прислонился к арке полуразрушенной смотровой башни.
