Он давно уже предвидел это. Еще когда они только-только вернулись в Шотландию и поселились в этих краях. Лишь потому, что это было ЕГО желанием. Волчий Двор рос с каждым годом и из маленькой бедной деревушки вырос в большой город, где теперь обитали все те и потомки тех, кто когда-то ушел вместе с ними. Вместе с ними процветал и их род. «Благословенные», как благоговейно говорили в глаза, и «Отверженные», как шептались за спинами. Самого черного альфу навсегда заклеймили именем чудовища и убийцы, а потомков его назвали грязнокровыми. Однако это не мешало и вампирам, и оборотням до сих пор охотиться за «грязной» кровью, пытаясь познать тайны рода и заполучить хоть каплю той самой крови, что познала всю сладость Искры. Самой их главной целью многие века был именно он — Кайрен, последний, кто получил ее благословение. Но подобраться к нему можно было только через его единственную слабость — семью брата. Но ни Волчий Совет, ни Вампирский Двор не оказались готовы к тому, ЧТО может породить смешение волчьей и вампирской крови, а стало оно двумя весьма могущественными и неуязвимыми чудовищами.
Стоило только вспомнить о двух своих племянниках, как златоглазый мужчина нахмурился. В последнее время эти двое сильно удивили его. То, что Уолтер с первых же дней влюбился в русоволосого помощника знаменитого дизайнера, не было больше тайной. Да, и у того в глазах читалось смятение каждый раз, когда он видел Уолтера. А о бешеном сердцебиении вообще можно не говорить. Так что, дело теперь было за этими двумя. Только почему-то они все бегали вокруг да около.
Удивляло другое — Алан Салливан. Один единственный человек, который смог за такой короткий промежуток времени проникнуть в сердце каждого. Чужак, которому удалось за считанные месяцы привязать к себе двух самых непослушных, решительных и сильных молодых альф. И Эдвард, и Уолтер чуть ли не боготворили его и, если бы он попросил, загрызли бы любого. Только вот сам мальчишка видимо не осознавал своей власти над ними, а смотрел, как на детей. Притом, что Салливан был младше их на сотни лет.
Вот и на этот раз малявки явились к нему, чуть ли не сшибая углы, и с горящими взглядами начали убеждать взять американца на предстоящую охоту. Парни явно недооценивали своего дядюшку и потому уже через секунду получили в ответ такой рык, что стекла в окнах зазвенели. Этажом ниже у перепуганного Джулиана с рук посыпались все бумаги, а под окнами самого кабинета раздался гневный вопль и трехэтажный мат Алана, на голову которого уронил банку краски испуганный рабочий.
