Послышалось злое рычание, и рубашка выпала из скалящейся пасти. Вид огромного волка, оскорбленного в своих самых лучших чувствах, не вызвал ни капли страха в сияющих озорством глазах. Кай понял, что сейчас совершит убийство, и любой суд поддержит его, черт возьми!
— Да ладно тебе, малыш, — еще раз хрюкнув, выдало это… Это…
Слов цензурных не хватило, и, припав животом к земле, Кай приготовился к прыжку. Его явно правильно поняли и потому, нагло показав язык, шире расставили ноги и напряженно замерли. Рывок, и человек ушел из-под лап. Но это не остановило, и вскоре двинутый на всю голову дизайнер накинулся сам. От неожиданности черный волк замешкался, и вот уже его повалили на траву. То, что подразумевалось кровавой расправой над единственным свидетелем его позора, превратилось в игру под аккомпанемент рычаний и смеха. Барахтанье на сочной траве и попытку взять верх друг над другом. Зверь рычал и пару раз оцарапал человека, на что тот зашипел и в отместку укусил острое ухо.
Прибежавшие на шум рабочие с отвисшими челюстями смотрели на своего шефа, который стоял на коленях перед огромным волком и улыбался, глядя в его глаза.
— Ты — самое красивое существо в мире, которое я когда-либо видел, — произнес он и чмокнул холодный нос.
Совершенно не подозревая о том, что только что стал причиной вторичного шока и недоверия у одного вредного альфы, блондин подмигнул ему и, поднявшись, поплелся обратно к трейлеру. Достав свои ботинки из-под деревянной лавки и надев их, он набросил рубашку и, на ходу застегивая ее, вернулся к пристально следящему за ним волку. Погладив между ушей и вызвав этим очередной шок и дрожь, которая, впрочем, осталась незамеченной, дизайнер мягко произнес:
— Идем, мягколапый. Я тебе кое-что покажу, — и тот последовал за ним на полном автомате, чтобы уже через несколько минут замереть перед огромным мостом, к которому его подвели, — ну? Как тебе, малыш?
В ответ молчали. Звери вообще не умеют разговаривать, не умеют восхищаться и в то же время стискивать челюсти от нахлынувших воспоминаний. Нельзя забывать, что сейчас он — обыкновенное животное. Вот и сидел этот «обыкновенный» волк на мостовой в полном оцепенении, вглядываясь в такую знакомую и в тоже время незнакомую дорогу.
Полностью выложенный из черного камня мост, с ограждением из кованого железа с двух сторон. Больше похожее на скрученные и переплетенные меж собой ветки. Кое-где выбившиеся из общего плетения и устремившиеся вверх. Местами скрученные, острые и напоминающие засохшие деревья, на которых висели такие же сделанные на заказ фонари по эскизам Алана. Словно зачарованная дорога из старинных легенд, легшая над бурлящими потоками воды и ведущая в глубокую чащу леса.
