— Да мне это ни к чему. Написала насколько написала. В целом я уверена в результате… — ответила я улыбнувшись.
И это была правда. В школе у меня были низкие оценки за английский, но перед поступлением в колледж, я его хорошо подтянула, поэтому нисколько не сомневалась в своих ответах.
Знала бы я тогда, к чему это всё приведёт…
— Пусть тот, кто пошёл и настучал преподавателю, признается немедленно! Мы не допустим повторения ситуации! Один из нас — крыса! — выкрикнула староста, злобно обводя аудиторию глазами.
Однокурсники загудели, словно потревоженный улей и стали подозрительно коситься друг на друга. Вот дура эта староста! Кто же теперь признается во всём? Это всё равно, что сознаться полиции в совершении идеального преступления века. Только в нашем случае виновный не сядет в тюрьму, а станет изгоем. И хоть я осознавала тот факт, что подтасовка с ответами, по сути, была изначально нечестным ходом со стороны сокурсников, но пойти против всех… на это мог решиться самоубийца!
— Я знаю, кто это сделал! — голос Сейи Коу прорезал плотный от напряжения воздух аудитории, словно ножом.
Все моментально замолчали и потрясённо уставились на молодого человека.
— Ты знаешь, кто это был? — староста смотрела на галёрку, где обычно сидел Сейя Коу.
Он лениво улыбнулся.
— Я же сказал, что знаю. Информация верная на сто процентов. Ошибки быть не может.
Вот это новость! Мистер идол оказался в курсе? Поразительно! Обычно единственный, кто его заботит превыше всех на свете, был он сам.
— Кто это… кто?! — послышались возбуждённые голоса сокурсников.
Он медленно подошёл к старосте и встал за кафедру. Та почтительно склонилась, уступая место новой, законной звезде шоу.
Вот это да! Как будто сольный концерт собрался давать!
По сияющему лицу было видно, что молодой человек просто наслаждался всеобщим нетерпением, и казалось, выжидал чего-то. Толпа напряжённо смотрела на него, не в силах отвести глаза. Вот таким гипнотическим эффектом обладал Сейя Коу. Он питался взглядами, и как будто держал в руке все ниточки нашего внимания, натягивая их, словно струны своей гитары. Сейя был великолепен, он знал это и поэтому с наслаждением оттягивал момент, выдерживая паузу. Сплошное позёрство! Наши глаза встретились, и меня снова ударило током. Сердце учащённо забилось. Молодой человек ехидно растянул губы в своей фирменной улыбке.
— Это была Банни Цукино, — сказал он громко в заворожённую толпу.
Эффект был примерно таким, когда ты смотришь остросюжетный детектив, а в конце неожиданно кто-нибудь объявляет, что убийца — дворецкий. Это был взрыв гранаты! Нет, это был взрыв вулкана, уничтожившего Помпеи. Тридцать пар ошарашенных глаз одновременно, словно по щелчку уставились на меня.
