Эйнар, 16 лет (Санкт-Петербург):
– Я столкнулся в свое время с большим количеством патологизирующей информации, и совсем мало ее было о том, что я и люди, похожие на меня, нормальны.
Максим, 17 лет (Калининград):
– Иногда хочется пообщаться с геем из твоего города, чтобы обсудить то, что никто, кроме гея, не поймет. Но сталкиваешься со стеной страха. Никто не хочет рисковать своим благополучием ради ответов на вопросы. У меня отняли шанс быть понятым даже в кругу геев. Парадоксально, не находите?
Не могу не отметить еще одно последствие существования «антигейского» закона, которое стало обретать ясные очертания спустя несколько лет после июня 2013-го.
Сколько ни говори «халва», во рту слаще не станет. Верно? Но халва – предмет более-менее конкретный. Известно, что это за десерт, как его делают, каков он на вкус, чем отличается от козинаков и тем более от сырой картошки…
«Пропаганда нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних» – далеко не халва. Понятие, как мы уже выяснили, не определено четко, конкретно и однозначно. Его толкуют произвольно. И после многолетних повторений «пропаганда, пропаганда, пропаганда…» некоторым начинает казаться, что она действительно существует… Ведь довольно абсурдно запрещать то, чего не бывает, и карать за то, что неопределимо. Этакое «то, чего не может быть».
В 2013—2014 годах на мои вопросы «Существует ли такая пропаганда, как вы думаете?» и «Сталкивались ли вы с ней?» подростки единодушно и бурно отвечали: конечно, нет! А те, кто с сарказмом отвечали «да», обвиняли политиков и законотворцев.
Кристина, 16 лет (Самара):
– Ведет пропаганду наше правительство. Я за всю жизнь не слышала столько разговоров о «гомосексуализме», сколько за эти два года.
Человек из ниоткуда, 14 лет:
– Сами политики своими вечными разговорами и спорами не «оберегают от этой болезни», а, наоборот, обращают на нее еще большее внимание, так что люди поневоле сами начинают об этом задумываться.
Мария, 17 лет (Москва):
– Самая большая пропаганда за последнее время – это сам закон. До него мы жили тихо-мирно, и никто не заикался на эту тему.
Евгения, 16 лет (Норильск):
– Единственное проявление пропаганды, с которым я сталкивалась за всю свою недолгую жизнь, – это шум вокруг этого закона. Причем шум, поднимаемый его сторонниками.
Анкетирование 2016 года показало, что положение дел слегка изменилось. С утверждением «Пропаганда… должна быть запрещена» согласились 2,5% опрошенных.
