Любит его публика или ненавидит, он единственный, кто отвечает за воспитание Джеральдины. И, несмотря на сложности, девочка в порядке. Вот она, тут, сидит напротив него. Она покраснела от негодования. Она явно полюбила Элеонору.
Любовь.
Неужели Хьюго проиграет битву за любовь?
Неужели он снова позволит использовать себя как боксерскую грушу, а потом будет торчать в своем уединенном доме, зализывая раны?
Хьюго этого не знал. Но он знал другое. Таблоиды описывали его как человека настроения.
Поэтому у него нет причин контролировать свои эмоции и сдерживать чувства.
– Да, – медленно сказал он, улыбаясь Джеральдине. – Мы должны ее вернуть. Прекрасная идея!
Девочка заговорщически улыбнулась ему в ответ.
Возвращение в Лондон походило на безжалостную пощечину от реальности. Но человеку следует стойко переносить удары судьбы.
Поэтому Элеонора стиснула зубы и начала прибираться в квартире.
Беспорядок в доме был несравним с беспорядком в жизни Элеоноры, который преследовал ее и заставлял сгорать от стыда всякий раз, когда она видела газетные киоски. Она презирала себя за то, что позволила Виви так поступить с Хьюго.
Но уже ничего не исправить. Виви продала историю об Элеоноре и утверждала, неоднократно и с гордостью, что сделала бы это снова. Она твердила, что поступила так ради их обоюдного блага, хотя Элеонора в этом очень сомневалась. Но это уже не имело никакого значения. Что сделано, то сделано.
Элеонора стала еще одним душевным шрамом, который Хьюго добавит в свою коллекцию. Еще одна ложь в придачу к остальным.
Решив так, Элеонора сосредоточилась на проблемах, которые могла уладить.
Она уговорила хозяйку, которая сдавала им квартиру, повременить с оплатой, разговаривая с ней максимально мило. Она не последовала совету Виви просто послать эту подозрительную старуху куда подальше. Виви должна была на днях получить обещанный гонорар от таблоида. А Элеонора тем временем прибиралась в квартире. Она отмывала все, начиная с плинтусов и заканчивая окнами. Она перемыла все чашки, блюдца и тарелки. Она даже отчистила ужасающие старые чайные кружки, покрытые темным налетом от долгого использования.
Она мыла и чистила, словно исполняя миссию.
Как будто это было ее покаянием.
Но ничто не помогло ей чувствовать себя лучше.
Элеонора подозревала, что лучше ей уже не станет. Она не сможет оправиться от последствий того, что произошло. И не важно, каким образом она предала Хьюго. Самое главное, что она его предала. Мало того что она предала его, ей не хватило совести, чтобы посмотреть ему в лицо.
