– Полагаю, будет лучше, если мы притворимся, что этого никогда не происходило, – как можно спокойнее произнесла она и обрадовалась тому, что ее голос больше не дрожит.
Хьюго высокомерно оглядел ее. Его надменность не убавила даже простая одежда. Почему Элеонора не заметила этого раньше?
– Вам будет трудно продать свою непристойную историю таблоидам, – холодно заявил Хьюго.
– Я не желаю этого делать и не сделаю, – как можно мягче произнесла Элеонора и выпрямила спину. – Я подписала контракт и дополнение о неразглашении, ваша светлость. Вы, конечно же, знаете об этом.
– Согласно условиям этого дополнения штраф в случае разглашения составит определенное количество фунтов стерлингов. Если таблоиды предложат, скажем, в два раза больше, можно расторгнуть со мной контракт. На это согласится немало людей.
– Я… – Элеонора редко теряла дар речи. Испытывая противоречивые эмоции, она сжала кулаки и опустила руки вдоль тела. Обычно она не любила к кому-либо прикасаться. Обычно она не любила, когда прикасались к ней. Поэтому сильное желание дотронуться до Хьюго сбило ее с толку. – Я никогда этого не сделаю.
– Потому что вы такой хороший человек, естественно. Я ошибся.
В ответ на его язвительность Элеонора покраснела.
– А кто, по-вашему, на такое способен? – спросила она почти беспомощно.
Выражение лица герцога было насмешливым, но Элеонора чувствовала, что за насмешливостью он прячет грусть и отчаяние.
Он вдруг показался ей таким беспомощным, что у нее сжалось сердце.
– Каждый человек имеет свою цену, я вас уверяю, – тихо сказал Хьюго.
Он словно делал предсказание. Страшное предсказание.
– И вы тоже? – осмелилась спросить Элеонора.
Он громко и мрачно расхохотался.
– Особенно я, мисс Эндрюс, – произнес он почти с нежностью, хотя в его сверкающих глазах читались какие угодно эмоции, кроме нежности. – Поверьте, я в первую очередь.
Элеонора проснулась в своей комнате, достойной принцессы, и стала убеждать себя, что тревожной сцены в коридоре, которая не давала ей уснуть, не происходило.
Потому что она не могла быть настолько глупой, чтобы превратиться в Джейн Эйр в первый же день на новой работе, через несколько часов после знакомства с герцогом и его подопечной. Она даже не распаковала свой чемодан и не выяснила, в чем именно заключается ее новая работа. Элеонора никогда не отличалась легкомыслием. У нее не было склонности бросаться с головой в омут безумных страстей и глупых иллюзий. Она не из тех молоденьких и пустоголовых девушек, которые бездумно уступают своим желаниям.
