Оз закатил глаза и пошел прочь.
– Сраный Нэш, – сказал он себе под нос.
– Почему, твою мать, он командует снова? – спросила Ливия.
– Потому что он наш праотец! – сказал Базз.
– Праотец? Ты старше, чем он, старый пердун, – сказал Оз.
– Ну да, но он был здесь до меня. Я сидел бы в камере смертников прямо сейчас, или был бы казнен много лет тому назад, если бы он не принял меня.
– Таким образом, тебе нужно радоваться и этому.
– Я радуюсь. Но у меня до сих пор есть потребности!
– Боже, – Оз закатил глаза. – Хорошо, бери парня.
Алан едва соображал, пока длился обмен. Стейси вскочила на колени.
– Нет!
Ливия пнула ее в лицо коленом, отбрасывая на спину.
– Да заткнись ты, тупая сука!
Стейси почувствовала, что ее нос лопнул и кровь залила ее лицо и одежду. Она спрятала лицо в ладонях, кровь теперь сочилась сквозь пальцы, а Оз и старик потащили Алана прочь.
– Похоже, остались только ты и я, сука.
Она схватила Стейси за волосы и потянула ее, потом вытащила пистолет из кармана шорт.
– Вставай, идем, – Стейси поднялась, и Ливия повела ее. Ее мысли метались, что они собирались сделать с ней. Ясно не грабить. Они могли бы сделать это по дороге. Этот город, этот старик говорил, что Алан «его». Парень обращался с Аланом, как будто тот был куском мяса. Если они убьют их, Стейси надеялась, что это будет быстро, но это маловероятно. Оз мог бы убить ее, когда она пыталась бежать. Вместо этого, он потащил ее обратно в грузовик. Нет, они приготовили для Стейси что-то ужасное. Она старалась не думать об этом, когда они пришли к небольшой лачуге.
– Входи, – приказала Ливия, – иди!
Стейси распахнула дверь и вошла внутрь. В конце хижины был крест из сваренных труб. На поперечных балках были стальные скобы.
– Боже мой, – сказала Стейси. – Пожалуйста, не надо.
– Заткнись, дырка. Раздевайся.
– Зачем?
– Раздевайся!
– Вы собираетесь меня изнасиловать? Оз?
– Сука, заставь меня повторить тебе раздеться еще раз, и я суну тебе пистолет в дыру и нажму на спусковой крючок, и твои яичники вылетят тебе в рот. Ты, твою мать, поняла?
Стейси медленно сняла рубашку, потом джинсы.
– Давай. Трусы тоже. Догола, сука.
Стейси сделала, как ей сказали, Ливия приказала ей встать к кресту. Целясь в нее, Ливия приковала ее левую руку. Потом, зафиксировала ее другую руку, спрятала пистолет и заковала ее ноги. Стейси могла на дюйм всего двигаться в цепях, но хоть так. Ее голая спина прижалась к стали, которая была горячей для ее кожи. В лачуге было жарко и душно, не было никакой вентиляции. Она попыталась выгнуть спину, чтобы найти удобное положение, но ей не удалось. Она не могла перестать думать, о том, что с ней будет. Насколько это будет больно? Как долго это продлится? Сможет ли она убить себя сейчас? Спустя несколько мгновений, вошел Оз.
