— Думаю, да.
— Ладно. Но я бы хотел повидать его перед тем, как он станет штурманом в нашей экспедиции. Где я могу с ним встретиться?
— В Пунта-Аренас. И то если он согласится.
— Где он сейчас?
— Где-то в Южной Америке.
По тому, как она отвернулась, и по выражению ее лица было ясно, что она не намерена больше отвечать на вопросы. Уорд немного помолчал, потом слегка пожал плечами.
— Ладно, как вам будет угодно. Но вы поймите, девушка, это мои деньги, и вы не примете никого в команду, пока я сам не проверю каждого. О’кей?
Далее он заговорил едва ли не раздраженно:
— Если мы найдем корабль — прекрасно, но я не сильно расстроюсь, если мы его никогда не увидим. Как я уже говорил, я получил кое-какие деньги и теперь хочу с их помощью сделать то, что всегда хотел сделать. Корабль только предлог.
Неожиданно его лицо озарилось улыбкой.
— Хорошо, если он там есть, но для меня важен сам поиск.
Его поведение, его манера держаться, то, как он на нас смотрел, все это было настоящим спектаклем. Он играл свою роль, а мы были его зрителями.
— Сам поиск, — повторил он и улыбнулся своей обаятельной улыбкой, протягивая левую ладонь. — Буду думать об этом всю обратную дорогу в Глазго, миссис Сандерби. О вас тоже. Дайте мне знать, когда уладите вопрос с кораблем и ценой, и я поговорю с юристами, которыми я уже обзавелся, и с бухгалтерами, пусть проверят расчеты.
И он покинул нас. Выходя из салона, он держал на лице широкую улыбку, так актер удаляется за кулисы в конце отыгранной сцены.
Реакция Айрис Сандерби была подобна моей.
— Господи! — выдохнула она и, раздраженно мотнув головой, слушала его шаги, пока он поднимался на палубу. — Еще чуть-чуть, и я бы…
Она замолчала, криво усмехнувшись, потом схватила портфель и принялась запихивать в него свои бумаги.
— Вы думаете, этот его акцент настоящий?
Обернувшись, она взглянула на меня.
— Да?
Я пожал плечами.
— А это имеет значение?
— Да, имеет, — сказала она чуть ли не в отчаянии. — Этот человек слишком себе на уме, слишком притворный. Если я тут не могла терпеть его представление, то как, черт возьми, я это вынесу на тесном корабле?! Месяц за месяцем, вы же понимаете, если мы застрянем во льдах, возможно, на всю зиму. Dios mio![27]
Она стояла, глядя на свое отражение в зеркале буфета. В эту минуту воцарилась мертвая тишина.
— Проблема в том, — продолжила она, медленно выговаривая слова, — что этот человек — почти последняя моя надежда.
Щелкнув замком, она заперла свой портфель и направилась к двери.
