К моему большому сожалению, индейцы с берегов Тибажи не были в полном смысле слова ни индейцами, ни тем более дикарями. Лишая романтизма наивную картину, которую начинающий этнограф рисует в своем воображении, думая о будущих исследованиях, они преподали мне ценный урок осмотрительности и беспристрастности. Мне предстояло обнаружить немало скрытых черт, которые с первого взгляда было трудно различить. Туземцы полностью иллюстрировали социологическую ситуацию (с которой все реже сталкиваются наблюдатели второй половины XX века) «примитивных» племен, которым была грубо навязана цивилизация: интерес к ним пропадал по мере того, как развенчивался миф об опасности, которую они собой якобы представляют.
Их культура сформировалась, с одной стороны, на основе древнейших традиций, исключающих какое-либо влияние белого населения (как, например, шлифовка и инкрустация зубов, которые практикуются по сей день), с другой – на основе заимствований некоторых особенностей современной цивилизации. Таким образом, их культура представляет собой уникальное единство, изучение которого было не менее полезным, чем материал, который удалось собрать в результате непосредственного контакта с «настоящими дикими индейцами».
С тех пор, как индейцы были лишены опеки Службы защиты и довольствовались лишь собственными возможностями, нарушилось равновесие между современной и примитивной культурами. Старинный жизненный уклад и традиционные ремесла не утрачивали своего значения, являясь наследием прошлого, забыть о котором было бы ошибочно. Откуда же родом эти каменные, прекрасно отшлифованные пестики, которые можно найти чуть ли не в каждой индейской хижине рядом с железными эмалированными мисками, купленными на базаре ложками, а иногда даже рядом с остовом швейной машинки? Можно ли представить, что в этих тихих лесах с однородным населением, по-прежнему остающимся на первобытном уровне развития и воинственность которого защищала регионы Параны от вторжения посторонних, происходят торговые обмены? Чтобы ответить на эти вопросы, нужно познакомиться с «одиссеей» местных индейцев, однако стоит сказать и о том, что «успешность» подобных странствий исчерпала себя в период колонизации.
Предметы традиционной культуры и быта, хранящиеся в племенах, позволяют мысленно перенестись в то время, когда индейцы, не знавшие, ни что такое одежда, ни как выглядят металлические инструменты, населяли эти земли. Но судя по воспоминаниям неграмотных дикарей, тогда тоже существовали специальные «технические» приспособления. И хотя теперь есть спички – дорогие и практически недоступные, но индейцы по-прежнему предпочитают добывать огонь трением веточек мягкого дерева пальмито. Старые винтовки и пистолеты, некогда дарованные правительством, были заброшены в дальний угол: в лес на охоту ходят с луком и стрелами и доверяют им куда больше, поскольку делают их так же искусно, как и до знакомства с огнестрельным оружием. Сегодня этот старинный уклад жизни, почти полностью искорененный рядом официальных государственных мероприятий, вновь распространяется среди населения так же медленно, но неизбежно, как уходят в леса колонны индейских племен, с одним из которых я столкнулся, пробираясь однажды на узкой тропинке, вдали от заброшенных деревень.
