Двинулись на погост. Как водится, все обитатели кладбища явились поприветствовать нового собрата и, слегка отстав от похоронной процессии, кавалькадой двинулись вслед за ней. Каждый оседлал именно ту животину, что зарезали на его поминки. В основном покойники восседали на овцах и телятах, но было и несколько духов верхом на свиньях, а иные, совсем уж неимущие бобыли, отчаянно пытались оседлать петуха или курицу. Один петух скинул всадника и с криком полетел за ворота кладбища, обратно в царство живых. Несчастный покойник, навек оставшийся пешеходом, печально отряхнул свои одежды, проковылял к своей могиле и устало уселся на кресте.
Живые на мертвую кавалькаду не обращали никакого внимания, как-никак только что виделись в навью ночь, не дело это постоянно покойников разглядывать. Одна Лийна искала взглядом усопшую мать, но не могла найти ее в толпе. Поскольку она озиралась по сторонам, то наступила на пятки впереди идущего и чуть было не упала.
Кубьяс — это он шел впереди — подхватил Лийну.
— Спасибо, — сказала Лийна. — Прошу прощения, я по сторонам смотрела. Искала одну душу.
— Да ничего, — отозвался кубьяс. — Это самое... твоя мать... она вон под той ивой!
Лийна посмотрела в указанном направлении и действительно увидела мать, та сидела верхом на овце и махала дочке рукой, на лице загробное выражение — одновременно и печальное и ласковое. Лийна помахала в ответ.
— Как ты догадался, что я маму ищу? — спросила она.
Кубьяс смущенно пожал плечами.
— Да никак, — буркнул он. — Просто подумал. Я ведь тоже, если б моя мать была здесь похоронена...
— Ты с кем это разговариваешь? — одернул Лийну Рейн Коростель, который шел следом за ней. — Это же самый настоящий барский прихвостень, кубьяс к тому же! О чем тебе с таким отребьем беседовать? Насколько мне помнится, я свою дочку со всякими оглоедами лясы точить не учил!
Лийна вспыхнула, кубьяс побледнел и прибавил шагу. Больше они не разговаривали.
Когда закапывали могилу, Тимофей заметил, что песок странно шевелится, словно крышка гроба чуть приоткрылась и кто-то выскользнул из-под нее. Его снова обуял страх, и он опять напустил в штаны.
Когда могилу закопали, присутствующих пригласили на поминки. Тут уж никто не заставил повторять приглашение дважды. Дармовое угощение будоражило чувства, и многие еще в церкви шепотом обсуждали, чем собирается потчевать поминальщиков семейство кильтера.
— Я вчера как услыхал, что кильтер помер, так сразу кладовку на запор и стал ожидать поминок, — сообщил амбарщик.
