На следующий день мы пошли гулять по Таллинну, дошли до концертного зала на берегу залива. Залезли наверх, на крышу и стали там фотографироваться. Красиво! Простор, небо, море — кайф! Через год они играли в этом зале с полным триумфом, с прожекторами и дымом.
Наташа Васильева "Свет его сердца". 18 июля 1991 г.
Москва. "Метелица". 6 декабря 1986 г.
Открытое столкновение произошло 6 декабря 1986 года в кафе "Метелица". Комсомол решил провести "День творческой молодежи" и выделил каждому жанру одно из центральных кафе на Калинке. Рокерам вставили неплохой аппарат "от Намина", и хотя пропуска распределялись строго-бюрократически, вся "подпольная мафия" пришла поглазеть на новый облик бывшего притона фарцовщиков и наркоманов. Но до того, как Гарик Сукачев, Цой и другие возьмутся за гитары, предполагалась "открытая дискуссия".
Приехавший из Питера Слава "Алиса" Задерий проник на сцену против воли организаторов и исполнил пару крутейших вещей: "Антиромантику" и "Шпиономанию". Слава представлял уже не "Алису", а новую группу НАТЕ. Когда до комсомольцев дошел смысл слова "НАТЕ" по-английски, они с перепугу вырубили ток… Цою. Толпа, пополнившаяся к вечеру теми же фарцовщиками, что и 10 лет назад, исключительно под дробь ударных распевала вместе с Виктором "Электричку": "Электричка везет меня туда, куда я не хочу", а у распределительного щита инициативная группа уже начала бить электромонтера-любителя с красной "ксивой".
Позже все газеты написали, какое серьезное культурное мероприятие состоялось в тот вечер по центральным кабакам.
Илья Смирнов.
"Время колокольчиков". 1988 г.
Ленинград. "Камчатка". 1987 г.
Виктор работал в кочегарке два с половиной года — до весны 88-го. Тогда сюда тоже иногда приходили фаны. Но не столько, сколько сейчас, конечно. Бычки воровали. Витька их за это не любил. Гонял. А однажды весной 88-го, Цой уже ушел отсюда, произошел смешной случай. Приехали какие-то ребята из Северодвинска и умоляли продать им что-нибудь из вещей Цоя. Что делать, я нашел какие-то старые ненужные сапоги, которые уже лет сто валялись в углу. Ладно, говорю, берите, но могу продать только один сапог. Девушке. Потом они принесли газету, какая-то"…звезда", где была статья, что наши люди ездили в Питер и привезли оттуда замечательные сапоги Цоя.
Андрей Машнин. "Ленинская Смена".
Г. Нижний Новгород. Июнь 1992 г.
Когда мне однажды приспичило проникнуть в "Камчатку", предположительно запертую изнутри, Цой вежливо и невозмутимо объяснял раз десять по телефону, какое окно открыть, за что ухватиться и где проскользнуть, чтобы не испачкаться. "Я не могу работать по твоему графику, мне нужно в Москву", — так же невозмутимо сообщил он начальнику "Камчатки" Толику Соколкову и уехал-таки в Москву, на запись ли, на тусовку ли, а Саша Башлачев, еще один кочегар "Камчатки", где-то вообще необъяснимо застрял несколькими днями раньше. Палочка-выручалочка Фирсов, не музыкант, но персона, незаменимая в питерском роке, вкалывая на очередной внеурочной вахте, метал в жаркую топку уголек и яростно обзывал отсутствующих "разгильдяями". А потом мы пошли на запись "Музыкального ринга" с Сергеем Курехиным и его незабвенной "Поп-механикой", где, как обычно, "киношники" исполнили тягучий, монотонный, гипнотический рифф.
