***
Через час мы подъезжаем к крыльцу двухэтажного кирпичного дома с винтовками в руках. Система орошения неожиданно срабатывает, и Марни подпрыгивает. – Черт, - бормочет он и вздыхает.
Над головами мерцает тусклый свет, когда мы поднимаемся по лестнице. Достигнув вершины, Марни прижимается спиной к стене и поднимает пистолет. Я слышу приглушенный шум телевизора. Звоню в дверь и жду. За матовым стеклом в двери появляется тень, пытаясь рассмотреть, что же за ним, но это занимает слишком много времени. Я быстро поднимаю пистолет, целясь в плечо человека, и стреляю через стекло. Стекло разбивается, и кусочки осыпаются на землю, когда человек с другой стороны падает.
- Ну, черт возьми, Джуд, - стонет Марни, качая головой, когда тянется через разбитое стекло и открывает дверь. – Муравьи в штанах мешают, мальчик?
Распахивая дверь на своем пути, я кричу: - Я чертовски тороплюсь, Марни. У меня нет времени на ожидание в этом дерьме. – Стекло хрустит под моими сапогами, когда я пробираюсь внутрь.
Парень опирается на перила на лестничной клетке, его рука сжимает плечо, а рубашка пропитана ярко-красной кровью. Пистолет лежит у него на коленях, и он пытается взять его одной рукой. Я наклоняюсь и вырываю его у него. Его взгляд пробегает по моему телу, и, когда он оседает на пол, его лицо тут же бледнеет.
Я ухмыляюсь ему. – Ага, на твоем месте я бы тоже так боялся, - выдаю я, заправляя пистолет за пояс джинсов. – Ты собираешься пойти легким путем, или мне придется тебя мучить? – Он сглатывает и открывает рот, но слова не выходят. – Мать твою, это… - проклинаю я, поднимая его на ноги. Мой ум воспроизводит картинки того, что Джо делает с Тор и Калебом. Эти мысли заставляют мою челюсть сжаться, и я поворачиваю его лицо ко мне, холодно уставившись на него. - Где, черт возьми, Джо Кэмпбелл?
- Я не знаю.
- Мне не нравится, когда мне лгут, - говорю я, отталкивая его от себя. Он падает на лестницу. Я киваю и выдыхаю, когда мой взгляд скользит к руке, за которую он держится, закрывая рану от пули. Я хватаю его за запястье и оттягиваю руку от его плеча. Не колеблясь, я засовываю свой палец в разорванную плоть, копаясь в теплой ране. Мужчина кричит и дергается от боли. Я знаю, что это дерьмо чертовски болезненное. Я смотрю на него, когда засовываю свой палец глубже в отверстие, наблюдая, как он извивается. Затем толкаю его на пол. – Где? – кричу я.
Он не произносит ни слова; он просто сидит на полу, задыхаясь от боли.
