Он кивнул головой и коснулся своего длинного подбородка полями шляпы.
— Вы его друзья?
— Мы зашли сюда мимоходом за книжкой, — объяснил я, ответив удыбкой на его улыбку. — Дверь была открыта. Постучали, потом вошли. Так же, как и вы.
— Понятно, — задумчиво произнес Слейд. — Все очень просто.
Я ничего не сказал. Кармен тоже молчала. Она не сводила глаз с его пустого рукава.
— За книжкой, говорите? — переспросил Слейд. По его тону я многое понял. Наверное, он знал о сомнительных делах Стайнера. Я отошел к двери и сказал:
— А вот вы даже не постучали. — Он стыдливо улыбнулся.
— Это правда. Мне следовало постучать. Извините.
— Нам пора, — небрежно бросил я и взял Кармен за руку.
— Оставьте записку… Может, Стайнер скоро вернется, — тихо проговорил Слейд.
— Мы не хотим беспокоить вас.
— Жаль. Очень жаль! — многозначительно сказал он.
Я отпустил руку Кармен и медленно сделал шаг от нее. Слейд стоял на месте, все еще держа шляпу в руке. Его глубоко посаженные глаза весело поблескивали.
Я снова открыл дверь.
— Девушка пусть идет, — сказал Слейд. — А с вами я хотел бы немного поговорить.
Я с изумлением вперил в него взгляд, стараясь казаться спокойным.
— Вы шутник, правда? — приветливо спросил он.
Вдруг Кармен что-то крикнула мне и помчалась из дому. Через мгновение я услыхал ее шаги на дороге, которая вела с холма вниз. Я не видел ее машины, но догадался, что она где-то недалеко.
— Какого черта… — начал я.
— Оставьте, — холодно перебил меня Слейд. — Тут что-то не то. Я только выясню, в чем дело.
Он беззаботно — слишком беззаботно — заходил по комнате. Он хмурил брови и не обращал на меня внимания. Это вынудило меня задуматься. Я бросил взгляд в окно, но не увидел ничего, кроме крыши его машины над зеленой изгородью.
Через некоторое время Слейд заметил на столе пузатый графин и две тонкие рюмки пурпурного цвета. Он понюхал одну из них. Губы его скривились от отвращения.
— Омерзительный сводник… — равнодушно бросил он.
Потом остановил взгляд на книгах, потрогал одну или две, обошел вокруг стола и, остановившись перед тотемным столбиком, начал разглядывать его.
Затем перешел к гобелену, прикрывавшему то место, где ночью лежал труп Стайнера. Слейд отвернул ногой гобелен и вдруг, глядя вниз, весь напрягся.
То была мастерская игра — или же у Слейда был нюх, которому и я мог бы позавидовать. Я еще не успел разобраться, но это дало мне пищу для размышлений.
Слейд неторопливо стал на одно колено. Письменный стол немного закрывал его от меня.
