Предложение Ибрагимова с виду выглядело абсурдным. Зачем ставить корабль в самое невыгодное положение из всех возможных? Все знают, что по бокам корабля больше вооружения, чем на носу, поэтому корабль, что морской из прошлого, что современный орбитальный, всегда обстреливает цель, повернувшись боком. На «Дриаде» установлены спаренные лучеметы, на хвосте бластеры на разогнанных фотонах, которые тоже смогут вести огонь. Поворачивая корабль боком, каракарцы смогут не только получить преимущество даже со сброшенными ракетами «Триакра», но и фактически нейтрализовать и без того небольшие преимущества «Миража», который продолжит оставаться носом к противнику и не сможет использовать арсеналы боковых орудий.
— Капитан, вы понимаете, о чем просите? Если мы потребуем развернуть корабль, они нас раздавят… почему?
— Потому что обычно рыба выныривает из воды мордой вперед…
Связь оборвалась. Но цена вопроса слишком велика, чтобы возразить командиру и другу, и сделать все по-своему.
Видя, что Макаров находится в задумчивости, техник подошел к нему и легонько похлопал по плечу. Это несколько вывело из себя переговорщика, но и вернуло его к исполнению должностной обязанности. Он заткнул персональный интерком обратно за отворот кителя и глубоко вздохнул, настраиваясь на предстоящую словесную дуэль. Ничего страшного. На «Защите Рурина» было не легче, а цена вопроса значительно ниже.
— Все в порядке? — спросил Денис.
— Ты видел, как они переглянулись, когда я упомянул совокупную мощь «Миража» и невозможность уничтожения их посудины? Да это не просто порядок! Это то, что нам и надо! Пошли, заглянем им в глаза, посмеемся в лицо смерти.
«Чтобы заключать сделки с людьми, надо мыслить как люди. Они по своей природе любят бесчестие и уродство, а благородство и красоту считают обременительными. Все потому, что они боятся смерти. „Смерть“ — слово, заимствованное нами из людского языка самыми слабыми и боязливыми из наших соплеменников»
Семерафон Милосердный, обращение к союзникам в системе Караш накануне вторжения.
Я, приор-прециат линкора «Семерафон Милосердный» Дециар Канандари, начинаю специальный дневник в связи с тем, что вчера из-за разрушения второго заднего блока второй палубы мы утратили почетную комнату. Разгерметизация унесла в космос нашего лоцмана, который молился в этом помещении, а также знамя и священный кинетический бластер, врученный нам самим Пятым верховным советом.
