— Найт, мы так не договаривались.
— Разве? А по-моему, это входило в задание. Зачем мне было бы посылать тебя в этот дом? Познакомиться со слугами? Нет, Бат, ты должен познакомиться с хозяйкой.
— Я попытаюсь, — сказал Джон.
— Перезвонишь мне, когда получится, — сказал Найт и повесил трубку.
Джон нерешительно посмотрел на служанку.
— Выяснили? — спросила она.
— Да, мэм, никакой ошибки нет. Адрес верный.
— Это ошибка.
— Нет, мэм, в конторе мне назвали еще одно имя: Эйприл Билтмор. Может быть, вы знаете ее?
— Разумеется, знаю. Это хозяйка.
— Вот видите! — обрадовался Джон. — Значит, покойник у вас. Я должен его обмерить.
— У нас нет никакого покойника, сэр. Разве что, гусь, которого я нынче купила в лавке. Тот действительно покойник.
— Этого не может быть. Просто вы не знаете. Нельзя ли тогда позвать хозяйку?
— Я не стану ее беспокоить по всяким пустякам. Это глупость какая-то!
— Мэм, пожалуйста, позовите ее. Зря я, что ли, ехал к вам в такую даль? Вы же сами говорите, что ее зовут Эйприл Билтмор. Может быть, вы просто не в курсе…
— Не в курсе чего, что в доме покойник?
— Может быть, хозяйка хотела заказать гроб для кого-то из своих друзей или знакомых. Вы только позовите ее, и все выяснится.
Негритянка заколебалась.
— Прошу вас, ведь речь идет о жизни и, увы, смерти, — настаивал Джон.
— Ну, если бы кое-кто из ее знакомых действительно нуждался в ваших услугах, я была бы очень рада, прости меня, Господи, — наконец сказала служанка и снова пошла наверх.
Джон утер пот. Что он теперь станет говорить? Он и представить себе не мог.
Долгое время никого не было. А потом вдруг раздался веселый хохот и сверху сбежала…
Нет, так сразу и не скажешь, читатель, что за создание спустилось сверху.
Если вы были ребенком и видели фею с волшебной палочкой, если помните добрые глаза матери, склонившейся над вами, если вспоминаете соседскую девочку, светловолосую и большеглазую, с огромным бантом на голове, а также вашего лучшего друга детства, самого ловкого, самого смелого, самого азартного, и еще вашу любимую собаку, преданную, ласковую и надежную, то, соединив всех вместе, вы и получите неловкое подобие Эйприл.
Неловкое потому, что помимо женственности и мальчишества, помимо сказочности и красоты в ней было нечто пугающее, роковое. Это была опасная женщина, потому что рядом с ней можно было обо всем забыть, поставить крест на своих мечтах и стремлениях. Она была и мечтой, и стремлением. И тот, кому выпало бы счастье снискать ее благосклонность, должен был бы просто опуститься перед ней на колени и так прожить до самой смерти.
