— Расскажите и вы, славный Хорам, как идут дела в Землях Короны? Как здоровье императора, каковы новости в столице?
— Отчего вы зовете меня славным? — спросил гость. — Я же не воин.
— Славу Севера творят воины, но славу Юга — деловые люди! Вы входите в самое уважаемое сословие Шиммери.
— О, я с каждым часом все больше люблю Юг!
Хорам довольно огладил свою бороду и принялся рассказывать о Землях Короны, столице да еще о северо-восточном герцогстве, которое по чьей-то дури звалось Южным Путем. Говорил он кратко, суховато, без метафор и сравнений, так что Рико весьма гордился собою на его фоне. Даже приосанился и украдкой подмигнул жене.
Но вот уже выпито достаточно вина, а Хорам удовлетворил свою охоту высказаться. Пора было поворачивать корабль беседы к желанным берегам, и Рико неспокойно заерзал на стуле. Угадав его мысли, Ванесса-Лилит спросила:
— Простите мне глупое девичье любопытство, славный Хорам: отчего вы не женаты?
— Я… — начал гость и умолк, потупившись.
— Если в этом есть тайна, то прошу, забудьте мой вопрос! Я лишь подумала: вы — видный, состоятельный, разумный мужчина. Мне так жаль ту девушку, которую вы не осчастливили своим выбором!
— Я… — в этот раз он сумел окончить, — я полюбил одну девушку и хотел посвататься. Но она умерла.
— О, боги! Мне так жаль!..
— Я любил, — повторил гость, — но она погибла.
— Соболезную всем сердцем!.. — Ванесса прижала ладони к груди, в глазах заблестели слезы.
Рико насторожился. Пока беседа не перешла в повальные рыданья, нужно было взять штурвал в свои руки.
— Я тоже соболезную тебе, славный, но разве новая любовь не смоет старой боли? Если у человека сгорел дом, станет ли он каждую ночь рыдать на пепелище? Нет, он возьмется строить новый!
Хорам ответил с прохладцей:
— Предлагаешь мне забыть прежнюю любовь и быстренько сыскать новую? По-твоему, сердце — это послушная кляча: куда повернул, туда и пошла?
— О, друг, ты говоришь так верно, будто читаешь строки книги жизни! Человек не властен над любовью: она является, когда сама хочет, а после исчезает без спросу. Однако женские объятия могут утолить твою боль и облегчить терзанья души, как сладкий бальзам, влитый в уста хворого.
— То бишь, взять в жены одну, а тем временем горевать по другой? Жениться без любви? Нет, Рико, это не по мне.
— Мой печальный друг, ты снова прав. Мужчина свободен, будто горный орел: сам выбирает, сесть ему на ту вершину или эту, полететь на запад или восток, свить гнездо или затаиться в темной пещере, где только летучие мыши да их фекалии. Невозможно принудить мужчину жениться, коли он того не хочет, как не заставишь орла усидеть на земле, если ему охота парить.
