Погодите-ка… Стоп. Ну нет… он меня сейчас что, жалеет, что ли? Припоминает бутерброды с чаем и жалеет?! Он? Меня?!
— Благодарю, — отрезала я, поджав губы и против воли сощурив глаза. — Моя домработница уже приступила к своим обязанностям. Но так и быть, вы можете воспользоваться моим экипажем.
— В таком случае я настаиваю.
Что-то было в выражении глаз, сейчас, когда полнолуние отдалилось — карих, без малейшего намека на желтизну. Что-то, что заставило меня прекратить препирательства и бросить нехотя:
— Ладно, но исключительно в качестве одолжения!
— Что вы, мастер Алмия, — язвительно заверил меня вервольф. — Я и подумать не мог, что вы снизойдете до ужина с капитаном стражи в каком-либо другом качестве.
Это почему-то было обидно. Но, как ни странно, справедливо. А от этого обиднее вдвойне.
А тем временем капитан подал мне руку, помогая сесть в карету. Я вложила пальцы в широкую шершавую ладонь и даже чуть оперлась на нее, позволяя Лейту мне помочь — помочь действительно, а не номинально, просто потому, что полагается. И сама же удивилась этому — постфактум, уже устроившись на комфортном (особенно после стражевской колымаги) сиденье.
Совсем устала. Можно подумать, не обошлась бы без помощи.
— Куда, госпожа Алмия? — сунул голову в окошко Дуг.
— Домой.
Кучер не удержался, бросил взгляд на Лейта, устроившегося напротив меня, и я запоздало спохватилась, что уже второй раз везу капитана «к себе». Вот уж почва для досужих слухов. Но не оправдываться же перед подчиненными? Еще не хватало. Вздумает распускать язык не по делу — вылетит, и все.
— Я вас не компрометирую, госпожа Алмия? — низкий, слегка насмешливый голос вервольфа всколыхнул внутри целую гамму нечеловеколюбивых (вернее даже необоротнелюбивых!) чувств.
Все-то он видит, все-то замечает. Можно подумать, если я сейчас заявлю — да, компрометируете, он встанет и выйдет! Хотя…
Этот встанет и выйдет.
— Кто меня компрометирует, а кто нет, решаю я, — холодно отозвалась я. — А не мои подчиненные. Впрочем, если вы планируете злоупотреблять моим экипажем и дальше, я выкачу вашему начальству договор аренды. Это все же служебная карета.
Верфольф на это промолчал. И вроде — как всегда, он ведь на все мои шпильки обыкновенно отмалчивался. Но что-то в этом молчании все же неуловимо изменилось. Понять, что именно, у меня пока не получалось, и это слегка нервировало.
А может быть, дело не в нем?
Мне вдруг резко вспомнился короткий, но яркий эпизод на лестнице, сдобренный множеством контрастных ощущений. Испуг, когда каблук предательски скрипнув, соскользнул по расщелине в ступеньке. Инстинктивная попытка удержать равновесие. Краткое чувство почти полета. Изумление, когда я вдруг оказалась вплотную прижата к чужому телу. Сильному. Жесткому. Шерсть под пальцами. И горячее дыхание, опалившее мне губы.
