Но вдруг «Санта-Мария» наполнилась шумом, палуба заходила, из всех углов, из всех щелей высыпали люди. Они, казалось, выходили из морских недр, из всех ящиков, из всех бочек, из всех снастей, даже друг из друга. На палубе показался Христофор Колумб, свежий, глаза живые, блестят, движения размашистые, подчеркнутые.
Он прошелся по палубе широким шагом, остановился и громким голосом, словно флаг поднимал, сказал, как ударил:
— Отныне вы не имеете права оглядываться назад… Вы должны смотреть только вперед… И только сильными должны быть… Жизнь такая же короткая, как это путешествие. Мы знаем, чего мы хотим. Нам надо двигаться и только двигаться. Мы обязательно увидим землю.
— Да здравствует адмирал Христофор Колумб! — воскликнули стоявшие рядом с ним моряки.
— Да здравствует Сипанго, наши желания и наши силы, — сказал Колумб. — А сейчас выше головы, пойте, пляшите, покажите, на что вы способны…
Человеческая масса задвигалась. Послышалось пение, щелканье кастаньет, звуки гитары, скрипки, трубы, барабана… Какой-то китаец проделывал фокусы, глотал огонь, его окружали матросы плотным кольцом… Зеленые глаза Колумба горели. Ему нравилось движение, огонь, жизнь, все проявления жизни… Неожиданно откуда-то вынырнул Томазо, перекувыркнулся под общие одобрительные возгласы, раскланялся и подошел к Мартиросу.
— Жизнь хороша, сеньор Мартирос, жизнь прекрасна, особенно когда такая карусель кругом…
Боцман Хил Петрес, стоявший рядом с Мартиросом, вдруг с такой силой опустил руку ему на плечо, что Мартирос закашлялся и долгое время не мог успокоиться.
— Ну на что ты годишься, дохлая селедка… а тоже в моряки полез… — и боцман отошел, полный презрения.
Томазо поглядел ему вслед и шепнул Мартиросу:
— Удиви его скорее чем-нибудь, а то всю дорогу житья тебе не будет…
Мартирос понял его, улыбнулся:
— Речь произнести?..
— Убежать ведь некуда, захотят — и в море бросят…
— Сейчас…
Мартирос знал, что в этой пестрой массе отношения между людьми будут жестокие и беспощадные. Каждый день они будут видеть друг друга, взвешивать каждое свое и чужое слово, следить за малейшим движением рядом стоящего, и цена каждого будет зависеть от того, как он сумеет себя проявить. И для того чтобы найти и утвердить за собой место среди стольких людей, нужно было обладать либо недюжинной силой, либо коварством, гениальной лживостью, либо чудовищной выносливостью, или же невероятной изворотливостью.
Этот корабль-государство имел уже свои законы, свои нормы человеческого поведения, которые, впрочем, могли меняться в зависимости от обстоятельств…
