Он увидел маленькое миниатюрное селение — небольшую корчму у дороги, маленькие мастерские, несколько лавок, пекарню, собаку, крутившуюся перед пекарней, и несколько карет: все это умещалось под одной готической крышей. У Мартироса мысль работала воспаленно, он подумал: «А что, если целый город разместить под одной крышей?» Он представил себе, как это будет выглядеть, и развеселился.
И в таком радостном, веселом расположении духа Мартирос приблизился к корчме — у дверей сидел нищий в непривычной для этих мест одежде. Он был похож на индуса. Его восточный облик до того выделялся в этой стороне, что не мог не притягивать внимание. Мартирос приблизился, чтобы поближе разглядеть его, нищий был очень живописен с протянутой вперед рукой… Мартирос заглянул ему в лицо и оторопел: то был Бабишад — РАЗБОЙНИК БАБИШАД, ВАРВАР БАБИШАД….
Мартирос поверил своим глазам и не поверил. Он растерялся и не знал, как быть… Хотел было подойти, порасспросить, поговорить, но вдруг что-то перевернулось в нем и ему захотелось убежать, не видеть и не спрашивать… Может, это не он, может, это ошибка…
Мартирос опустил перед нищим свой хурджин и быстро зашагал прочь… Его мозг лихорадочно работал, что-то хотел уяснить для себя… Впервые Мартирос убегал от своего разума, от своих мыслей…
Он остановился, чтобы перевести дух, сердце его стучало прямо в горле. Холодный пот выступил на лице, руки тоже были влажные, липкие, и казалось даже — пот каплями скатывается по спине, по ногам, заливает башмаки.
Мартирос сел на землю, снял башмак и вытряхнул его, потом просунул внутрь руку, нет, башмак был сухой. Мартирос вдруг почувствовал смертельную усталость, он улегся прямо на земле и тут же уснул. А когда проснулся, было совсем темно. Мартирос решил шагать до рассвета. Он шел и повторял про себя как заклинание: «Утро, утро, утро, утро».
И с каждым «утром» становилось немного светлее и легче…
В полдень заморосил дождь, но такой незаметный, теплый и мягкий, что Мартиросу было даже приятно, ему показалось, лицо его окутывает влажный воздух, и только вечером он вдруг обнаружил, что с трудом вытаскивает ноги из грязи. И чем дальше, тем глубже уходили ноги Мартироса в грязь. У Мартироса на ногах уже целые пуды грязи были. Земля была жирная, густая, всюду, куда ни глянь, была одна голая земля, и спрятаться от дождя было решительно некуда. Мартирос стал думать о связи между землей и небом и как-то забыл про свое одиночество, пристроился среди этих своих теплых уютных размышлений.
