Он поблагодарил Маргарет, и они продолжили спуск вдоль ручья, который теперь совсем пересох. Чем ниже они спускались, тем явственней доносился до них скрежет киля лодки о гальку. Наконец они вышли из лощины и ступили на поблескивавший в сумерках песок. У самого берега покачивалась лодка, а возле нее стояла плохо различимая в сумерках группа людей.
Увидев их, дон Педро что-то крикнул им по-испански. Двое мгновенно отделились от группы и побежали им навстречу.
Маргарет в третий раз протянула руку дону Педро.
– А теперь, прощайте, – сказала она решительно. – Да пошлет вам Бог попутный ветер до самой Испании! Желаю благополучно вернуться домой.
– Домой? – повторил он печально. – Увы, отныне “дом” для меня пустой звук. О, не уходите, задержитесь хоть на мгновение. – Он схватил ее за руку и удержал. – Я кое-что хочу сказать вам. Я должен объясниться с вами, прежде чем уйду.
– Тогда говорите скорее, сэр. Ваши люди уже близко.
– Моих матросов это не касается. Маргарет! – У него, казалось, перехватило дыхание.
Она заметила, что лицо дона Педро в сгущающихся сумерках необычайно бледно, его била дрожь. Смутный страх закрался ей в душу. Маргарет освободила руку.
– Прощайте! – крикнула она, повернулась и пошла.
Но дон Педро кинулся вдогонку и быстро настиг ее. Он схватил ее в объятия, прижал к себе. Беспомощная Маргарет чувствовала себя, как в стальной ловушке.
– О, нет, нет, – он был готов разрыдаться. – Простите меня, Маргарет, вы должны меня простить, вы меня простите, я знаю. Я не могу отпустить вас. Бог свидетель, это убьет меня.
– Дон Педро! – гневно воскликнула Маргарет.
Она сделала попытку освободиться, но он не ослабил своей хватки. За всю свою жизнь она еще не испытала такого унижения, она даже мысленно не могла себе представить, что такое возможно.
– Пустите! – приказала Маргарет, обжигая его ненавидящим взглядом. – Вы джентльмен, и такое поведение недостойно вас. Это подло, низко!
– Джентльмен! – отозвался он с презрительным смехом. Сейчас подобные слова казались ему пустой бутафорией. – Здесь нет джентльмена. Здесь только мы двое – мужчина и женщина, и я люблю вас.
Наконец она поняла, какую мерзкую, злодейскую цель преследовал дон Педро, всю безжалостность его страсти, и ее крик огласил лощину. Сверху донесся ответный крик. Она не могла разобрать слов, но узнала голос, и ее пронизала дрожь, чего с ней раньше никогда не бывало. И Маргарет дважды с отчаянием и страхом выкрикнула его имя:
