В его возгласе слышались боль и возмущение, и последнее, по крайней мере, было непритворным: Презрение в голосе девушки действовало на него, как удар хлыстом. Оно делало его смешным в ее глазах, а его светлости так же мало нравилось быть смешным, как и всем прочим; возможно, даже еще меньше.
– Как вы можете так думать обо мне?
– Думать? – Мисс Фаркуарсон рассмеялась. – О Боже! Я поняла это, сэр, как только увидела вас, появившимся на сцене в нужный момент. Явление отважного героя! О, сэр, меня не так-то легко обвести вокруг пальца. Я была глупа, испугавшись этих глупых фигляров – «фанатика» и его сподвижников. Все это дешевый маскарад! Однако он подействовал на невзыскательную публику Полс-Ярда, которая, по меньшей мере, весь день будет обсуждать ваше мужество и благородство. Но вы едва ли можете ожидать, что это так же подействует на меня, потому что я играла в этой пьесе вместе с вами.
О Бэкингеме – смазливом, изящном и безрассудном сыне человека, обязанного блестящей карьерой своей внешности note 43 , – не без основания говорили, как о самом наглом субъекте во всей Англии. Все же насмешки девушки вывели его из себя, и он с трудом сдержал закипавшее в нем бешенство, чтобы не выглядеть еще более жалко.
– Клянусь вам, вы чудовищно несправедливы, – запинаясь, вымолвил герцог. – Все из-за этого проклятого ужина и поведения моих пьяных дураков-гостей. Уверяю вас, что это не моя вина, и я только обрадовался вашему уходу со сцены, которой ни за что на свете не осмелился бы оскорбить вас. Но вижу, что вы не верите моим клятвам.
– Вас это удивляет? – холодно осведомилась мисс Фаркуарсон.
Герцог устремил на нее злобный взгляд и дал некоторый выход своему гневу, однако, соединив его с притворством.
– Посмотрел бы я, что с вами сталось бы, если бы я оставил вас на милость этих негодяев!
Девушка рассмеялась.
– Интересно, какой оборот приняла бы эта комедия, если бы вы пропустили ваш выход! Возможно, моим преследователям пришлось бы самим спасать меня, дабы не вызвать ваш гнев. Это было бы чрезвычайно забавно! Но довольно! – Она прекратила смеяться. – Благодарю вашу светлость за устроенное развлечение, но так как оно не достигло успеха, умоляю впредь не затруднять себя организацией чего-либо подобного. О, сэр, если вы вообще способны испытывать чувство стыда, то постыдитесь хотя бы убожества вашей выдумки!
С презрением отвернувшись, она скомандовала стоящему рядом носильщику:
– Берите портшез, Натаниел, и несите скорей, иначе я опоздаю.
