Однако она отмела его опасения, сочтя их признаком скромности.
– Я готова пойти на риск.
– Но… видите ли, я так долго вел бродячую жизнь, что вряд ли смогу осесть где-нибудь навсегда. Кроме того, мэм, что я могу вам предложить?
– Если я удовлетворена сделкой, к чему об этом думать?
– Ваши слова меня глубоко тронули, миссис Куинн. Я не думал, что смогу испытать к какой-нибудь женщине даже простое чувство признательности. Однако, мэм, это не может изменить моих намерений. Женитьба не для меня.
– Но…
Холлс властно поднял руку, удерживая хозяйку от продолжения. Он, наконец, нашел нужную формулировку отказа.
– Спорить бесполезно, мэм. Повторяю: я глубоко тронут и признателен вам, но мои намерения неизменны.
Твердость, звучащая в его голосе, заставила миссис Куинн побледнеть от унижения. Предложить себя и быть отвергнутой этим нищим, которому она кажется столь непривлекательной, что его не смогли соблазнить даже тридцать тысяч фунтов! Это оказалось горькой пилюлей. Лицо миссис Куинн покрылось пятнами. Теперь она испытывала к своему постояльцу смертельную ненависть.
Хозяйка ощущала настоятельную потребность наброситься на полковника с жестокими обвинениями, но обвинять его было не в чем. Если бы он поощрял ее, играл ее чувствами или пытался соблазнить, она могла бы выплеснуть наружу бушевавший в ней гнев. Однако Холлсу нельзя было предъявить никаких упреков, облеченных в словесную форму…
Миссис Куинн злобным взглядом сверлила полковника, который смущенно стоял перед ней, отведя глаза в сторону открытого окна и не пытаясь что-либо добавить к сказанному ранее.
– Понятно, – тихо произнесла она. – Очень жаль, что…
– Прошу вас, не надо! – вновь прервал ее Холлс, начиная ощущать сочувствие к своей хозяйке.
Миссис Куинн двинулась к двери, открыла ее, но задержалась на пороге и обернулась.
– Раз уж все так сложилось, может быть, вы найдете себе другое жилье не позднее, чем завтра?
Полковник склонил голову в знак согласия.
– Естественно… – начал он, но дверь с шумом захлопнулась, оставив его в одиночестве.
Со вздохом Холлс опустился на стул и поднес руку к влажному лбу.
Глава десятая. БЭКИНГЕМ РАСПОЛАГАЕТ
Полковник Холлс, насвистывая, одевался, собираясь отправиться на важную встречу в Кокпит, и, когда он закончил свой туалет, в нем никто бы не узнал вчерашнего опустившегося авантюриста.
Рано утром он высыпал содержимое кошелька на кровать, дабы сориентироваться в своих ресурсах. В кошельке оказалось тридцать пять фунтов и несколько шиллингов. Олбемарл обещал ему вручить вместе с приказом о назначении распоряжение казначею о выдаче тридцати фунтов в качестве расходов на экипировку и все остальное. Рэндал считал себя обязанным предстать перед покровителем в достойном облике. Вторично появиться в Уайт-холле в лохмотьях означало бросить тень на герцога Олбемарла. Ведь Монк, возможно, представит его кому-нибудь, и он не должен краснеть за своего протеже.
