— Ты хочешь, чтобы я не взорвалась?
— Прошу тебя, я готов принять удар на себя.
Она попробовала вырваться из железных объятий. Он улыбнулся, продолжая ее удерживать без малейшего усилия, это сводило с ума, воспламеняло, хотелось спровоцировать его на действия, заставить потерять контроль. Сощурившись, Октавия неуловимым, кошачьим движением укусила его за грудь.
— Вот, значит, как!
Алесандро по-прежнему оставался хозяином положения. Октавия дернулась сильнее, но лишь еще больше возбудила его, прижавшись к напрягшемуся бугорку между ног. Грудь болела от тесного контакта с его железными мышцами, лямка платья упала с плеча. Сандро приоткрыл рот, по-прежнему прижимаясь губами к ее шее.
— Попахивает извращением. Может, стоит включить стоп-сигнал?
— Ты просто можешь приказать мне остановиться. — Алесандро спустил с ее плеча лямку. Тонкая кружевная ткань натянула возбужденный сосок. — А ты хочешь остановиться? — Он прижал ее бедра к своему возбужденному члену и обвел пальцем ее сосок.
— А если я закричу?
— Какую позу ты предпочитаешь: лежа на животе или на спине?
Он начал подталкивать ее к кровати.
— Ты не сделаешь этого! Ах ты, дикарь!
— Я не причиню тебе боли, дорогая, никогда, — пообещал Алесандро, расстегивая платье жены. Затем отпустил ее, позволяя раздеться.
Схватившись за его руки, Октавия продолжала стоять, но муж толкнул ее на кровать, ложась сверху и повелительно раздвигая ноги коленом. Она вцепилась в его волосы и притянула к себе. Он лег между ее ногами и ответил на поцелуй, требовательно и властно, раздвигая губы языком. Это давало выход бешенству, накопившемуся за долгий вечер, и возбуждало. Всю жизнь Октавия искала у окружающих одобрения и вот впервые позабыла об этом. Впервые была сама собой с мужчиной, который не отстранялся. Сжав ногами талию мужа, она потянула его за волосы. Сандро поднял голову и засмеялся.
— Ты сегодня дикая штучка. — Слегка изменив позу, он прикоснулся к ее трусикам. — Ты их насквозь промочила.
— Я хочу тебя внутри меня.
— Презервативы далеко, дорогая, но, если хорошо попросишь, могу лизнуть.
— Негодяй.
— Не спорю.
Октавия перестала сражаться, даже застонала от разочарования, когда ее отпустили. Слишком долго они не занимались ничем подобным, и Алесандро был очень умелым любовником. Она позабыла о запретах и открыто рассказывала о своих желаниях, а он превзошел себя. Энергия, копившаяся внутри, требовала выхода. Обняв его ногами, она вскрикнула, прижав руку ко рту, забыв обо всем. Приятная усталость окутывала мягким одеялом. Алесандро стал раздеваться, не сводя с нее глаз. Лицо его отразило неприкрытое желание и напряжение. Потянувшись к ящику, он продолжал смотреть на нее. Октавия решила подразнить его, приподняв колено и проводя кончиками пальцев по внутренней поверхности бедра. На миг ей показалось, будто его лицо исказилось, и тщательно сдерживаемая страсть выплеснулась наружу. Задрожав, он выронил презерватив.
