В этот момент вошел дворецкий и поприветствовал Октавию вежливым кивком.
— Семья с нетерпением ожидает встречи с гостьей, синьора. Они ждут вас в парадной гостиной.
Алесандро, обойдя кресло, протянул руку жене. Во второй руке у него был Лоренцо. Вместе они вошли в гостиную. Октавии вспомнилось, как во время медового месяца и первого их визита сюда сестра Примо заметила, что Алесандро не перенес новобрачную через порог. Он объяснил, что дом принадлежал деду, а потому о соблюдении традиции речи нет. Октавия тогда отметила, что и в их доме муж проигнорировал традицию. Этот, казалось бы, незначительный жест стал первым столкновением с суровой реальностью после головокружительного вихря. Октавии навсегда запомнился пренебрежительный тон мужа, которым он ответил кузине, и с тех пор она не забывала, что их брак — всего лишь сделка.
Помнила она об этом и сейчас, входя в гостиную, где их ожидала вся семья. Однако прием, оказанный родными мужа, показался ей еще более удручающим. Ее словно окатили ледяной водой. Обводя взглядом лица, Октавия отметила, что многие — близкие родственники Примо, в том числе и его родители. Возможно, это паранойя, но после ужасного поступка Примо весь дом стал восприниматься как-то иначе. Она на полшага отступила к Сандро, чувствуя тревогу.
Одна из полоумных тетушек, субтильная дама, помешанная на рисовании и не любившая таких беспокойных вещей, как дети, заговорила первой, бросив быстрый взгляд на Лоренцо:
— Красив, как отец.
Старшая сестра Примо, Донна, в прошлом году въехавшая в особняк с сыном-подростком, добавила:
— Я бы не была так уверена, тетушка. Возможно, история с подменой детей специально подстроена, чтобы скрыть тот факт, что ни один из младенцев не Ферранте. Ты не думал об этом, Сандро?
Вот, значит, как! Их уже готовы разорвать в клочья. Конечно, понятно, почему родители и сестры Примо защищают свою кровь, но откуда такая враждебность? Да, они с Донной не были подругами, но и не враждовали. Октавия теснее прижалась к мужу, он крепче сжал ее руку.
— Лоренцо наш сын, — с вызовом заявил Алесандро.
— Принесите его мне, — приказал Эрманно Ферранте, повелительно взмахнув рукой.
Дед Алесандро был невысоким и седовласым, лицо избороздили морщины, но он сохранил ясный разум, острый взгляд и величественную осанку, которую унаследовал Сандро. Октавия отметила, что и дед, и внук способны одним лишь взглядом подчинять себе людей. Она почувствовала на себе пронзительный, властный взгляд старика. Что он искал в ее лице? Чувство вины? Доказательство обмана?
