Притворись моей на одну ночь | страница 3
— Дорогая.
— Это я, — раздался в трубке голос кузена.
Алесандро был разочарован, хотя обычно не позволял себе излишних эмоций. Однако этот брак слишком быстро стал раздражать. А как все многообещающе начиналось! Оказалось, у них с Октавией потрясающая совместимость, особенно яркими были интимные отношения, но это переросло во что-то сложно контролируемое, и теперь неясно было, что делать.
Алесандро не раз сомневался в том, что поступил правильно, оставив жену в Англии, но она в положении, рисковать нельзя. Ее мать пережила семь неудачных беременностей. А в Лондоне Октавия в безопасности, под наблюдением врачей лучшей в мире клиники. Определенно, его отказ привезти ее к себе в Неаполь — лучшее решение для нее и ребенка. Однако в последнее время она избегала его звонков, а отчеты о ее здоровье делал Примо. Алесандро это не нравилось. Почему кузен до сих пор там? Неужели в его квартире до сих пор ремонт?
— Да, — резко ответил он в трубку.
— Она рожает, — послышался короткий ответ.
Алесандро резко сел, мгновенно позабыв о бумагах. Адреналин буквально ворвался в кровь. Октавия рожает? Но еще слишком рано. Схватив планшет, он быстро набрал сообщения водителю и пилоту.
— Все началось слишком быстро, иначе бы я позвонил раньше, — докладывал Примо. — «Скорая» приехала позже. В общем, начались осложнения.
Алесандро ждал в ужасе. Примо любит драматизировать на пустом месте, это лишь усложняет ситуацию. Или, быть может, все совсем плохо. Старинные часы издавали «тик-так». Точно бомба замедленного действия. Алесандро не мог вздохнуть, пошевелиться. Неужели в его жизни опять трагедия? Как тогда, когда завизжали тормоза.
— И? — с нажимом спросил он внезапно севшим голосом.
— Им пришлось забрать ее в ближайшую больницу, не в ту, где должны были проходить роды. Там сейчас куча пострадавших в автобусной аварии. Октавию везут на операцию.
— Что за больница? Я вылетаю сейчас же. Буду, как только смогу.
Глава 2
«Один — ноль в пользу государственных больниц», — подумала Октавия, окончательно очнувшись от анестезии и обнаружив, что Примо не допустили к ее новорожденному сыну. В машине скорой помощи она в отчаянии схватила за руку врача и с жаром сказала:
— Примо не мой муж. Не отец ребенка. Не подпускайте его близко к малышу и скажите персоналу, пусть не впускают ко мне. Вы мне ответите, если что-то произойдет.
Сейчас она понимала, что вела себя глупо, но нельзя доверять Примо, особенно после того, как он въехал в особняк на правах хозяина и всеми силами старался отравить ей жизнь.