Мой фронт был в небе под Сталинградом. Здесь мне дали группу курсантов и сказали: «Учи!»
Собралось много известных и неизвестных стране летчиков-спортсменов и планеристов. Здесь я встретилась с Валерией Хомяковой, Марией Кузнецовой, Ольгой Шаховой и другими летчицами-инструкторами, знакомыми по Москве. Вновь собралась дружная семья авиаторов, и это помогало в работе. Чувство товарищества, уверенность, что в любую минуту у друзей можно найти совет и помощь, вливали энергию, прибавляли сил. А это было так важно.
Страна переживала тяжелое время. Радио и газеты ежедневно приносили печальные сообщения: пал еще такой-то город, враг продвинулся в глубь нашей территории еще на столько-то километров. Отлично налаженная, никем еще не битая военная машина гитлеровской Германии, не останавливаясь, надвигалась на Москву, на Кавказ, неумолимо отжимала наши войска к Волге. Тут было над чем задуматься. И все-таки народ не падал духом, не проявлял ни малейшего признака растерянности. Каждый понимал: война — это не только победы, но и неудачи, поражения.
Правда, мы не могли не задумываться над тем, почему враг так быстро продвигается вперед, почему, несмотря на ожесточенные кровопролитные бои, которые стоят им немалых жертв, гитлеровцы все же наступают широким фронтом от Балтийского до Черного моря. Ясно, в чем-то существенном мы просчитались, что-то проглядели. Но каковы бы ни были ошибки, они не могли поколебать нашу веру в окончательную победу.
Дни бежали за днями. Полеты, разборы, теоретические занятия. К вечеру уставали так, что засыпали, едва голова касалась подушки. А утром, чуть свет, вновь на ногах. И опять полеты, полеты, полеты…
Однажды, это было в октябре сорок первого, до Владимировки дошла весть, всколыхнувшая всех летчиц. Я ее услышала от Валерии Хомяковой. Повстречав меня как-то на аэродроме, она спросила:
— Маринка, новость слышала?
— Нет. А что такое? — поинтересовалась я.
— Расковой поручили формировать женское авиационное соединение. Чуешь, чем пахнет? Воевать скоро будем, Маринка, фрицев бить. — И, не дав мне опомниться, Валерия умчалась на старт.
Через несколько дней мы узнали все подробности. Оказалось, что уже с начала войны в Центральный Комитет партии хлынул поток писем от летчиц Осоавиахима, Гражданского воздушного флота и просто от девушек из различных авиационных предприятий и учебных заведений с просьбой направить их на фронт.
Партия пошла навстречу желаниям советских патриоток, и в сентябре состоялось решение о создании женских авиационных полков, костяк которых должны были составить летчицы-спортсменки и пилоты ГВФ.
