Вскоре из Москвы пришел вызов на некоторых из наших летчиц. Первыми от нас уезжали Валерия Хомякова, Ольга Шахова, Мария Кузнецова, Раиса Беляева — те, кто имел большой летный опыт. Мы, молодые летчицы, с завистью провожали старших подруг. В эти дни я ходила расстроенная. Дужнов и Мацнев при встречах только разводили руками, давая понять, что помочь ничем не могут, требуется распоряжение. Наконец пришла долгожданная телеграмма: «Чечневу откомандировать в распоряжение Расковой».
Город Энгельс. Здесь началась моя дружба со многими из девчат, с которыми мы затем вместе прошли по долгим дорогам войны. Большинство девушек (я говорю здесь лишь о тех, кто впоследствии вошел в состав нашего полка) уже были знакомы друг с другом — либо раньше встречались, либо учились вместе. Наиболее многочисленной была группа москвичек. Ирина Ракобольская, Аня Еленина, Катя Рябова, Женя Руднева, Дуся Пасько, Руфина Гашева, Полина Гельман, Леля Радчикова были студентками Московского университета. Галя Докутович, Наташа Меклин и Рая Аронова занимались в авиационном институте. А Таня Сумарокова и Катя Доспанова готовились стать врачами.
С прибытием в соединение во мне вновь пробудилась старая мечта стать истребителем. Правда, я знала, что в истребительную группу отбирали только летчиц с большим летным стажем, но чем черт не шутит! Уповая на «знакомство» с командиром соединения, я рассчитывала получить ее поддержку. Мне казалось, что достаточно попасть к ней на прием — и я сумею упросить ее поддержать мою просьбу.
Встреча с Расковой состоялась раньше, чем я могла надеяться. Как-то, идя по коридору, я услышала обращенные ко мне слова:
— Вы уже тут? Ну, здравствуйте, истребитель!
Я обернулась. Знакомое милое открытое лицо, светящиеся умом ласковые глаза, решительный росчерк бровей, высокий красивый лоб, гладко зачесанные назад и собранные в тугой пучок волосы.
— Марина Михайловна! Товарищ командир соединения, — тут же поправилась я, — летчик-инструктор Чечнева прибыла в ваше распоряжение.
Раскова улыбнулась и протянула мне руку:
— Рада вас видеть. Вот и сбылось то, о чем вы мечтали в тот вечер. Помните?
Помнила ли я? Разумеется, помнила до мельчайших подробностей.
— А вы повзрослели, возмужали, — продолжала Марина Михайловна. — Это хорошо. Ну-ка зайдем ко мне в кабинет, поговорим.
Раскова долго расспрашивала меня о прошлой работе. Узнав, что я летаю ночью, удивленно вскинула брови:
— Даже так? Это чудесно, такие летчики нам очень нужны.
