И Мальцев подал Даниле Петровичу серебряный рубль.
- Вызнал-то не я, ваше превосходительство, а вот он, сынишка мой. Одному бы мне вовек не узнать, он вот изловчился, - говорит Данила Петрович.
- Он? - удивленно поднял брови генерал. - Этот оголец? Ну что ж, тогда и он молодца, тогда и его надо одарить.
И Мальцев подает второй серебряный рубль Сеньке. Как хотелось Сеньке бросить этот рубль Мальцеву прямо в рысью морду его! Ведь он никогда не забудет и не простит генералу той порки! Но Сенька хорошо понимал, что этого делать никак нельзя. Сделать так - это значит сразу же направляйся на конюшню опять и ложись там на лавку. Да и тятьку, конечно, с ним отправят: дескать, это он так воспитал сына своего, он и есть главный виновник. И Сенька только злобно сверкнул на генерала глазенками. Мальцев, к счастью, не заметил его взгляда, а то бы тотчас поспрошал его, что такой взгляд означает.
- А теперь вот что скажи-ка ты мне, братец ты мой, - снова обращается Мальцев к Даниле Петровичу. - Где ты взял золото для первой варки и почему ты сразу ко мне с этим делом не обратился? Значит, у тебя самого такие деньжонки водятся?
- Никак нет, ваше превосходительство, - отвечает на этот вопрос генералу Данила Петрович. - Таких денег у меня сроду не водилося. К вам же я потому не обратился, что боялся. А вдруг у меня ничего бы не получилося и я ваше золото зря бы только израсходовал? Ведь даже у немца, как вам известно, один раз брак получился, да еще в двух горшках сразу. А ведь он не мне чета.
- Так где же ты их взял, золотые-то эти, что в тигель свой пустил? - допытывается Мальцев.
Даниле Петровичу и не хотелось, ох как не хотелось рассказывать генералу, кто его выручил. Он боялся, как бы не подвести Степана Ивановича. А что будешь делать, когда генерал пристает, словно с ножом к горлу?
- Друг меня выручил один, дал мне две пятерочки, - говорит он Мальцеву.
- Друг? - поднял опять удивленно брови генерал. - Кто ж это такой у тебя друг, что мог пожертвовать тебе деньги такие?
«Делать нечего, придется, видно, говорить все, иначе он от меня не отстанет, - подумал Данила Петрович. - Будь что будет, а надо говорить».
- Степан Иванович мне одолжил, ваше превосходительтво, - отвечает он Мальцеву.
- Понизов? - снова удивляется Мальцев.
- Так точно, он самый, ваше превосходительство.
- Гм! Вот уж не ожидал, что у меня и стекловары наживаются. Что главные мои служащие на руку охулки не кладут, это мне давно известно, а вот чтобы и мелкая сошка вроде вас про запас деньжонки откладывала - этого я не предполагал, - говорит Мальцев. - Ну что ж, это и хорошо, я против этого ничего не имею. Сам живу и другим жить даю. И сколько же он тебе одолжил?
