– Так ты уже согласился? – В зеленых глазах Кэтлин промелькнуло недоверие, тут же уступившее место чему-то пожутче. – Согласился работать на людей, о которых ничего не знаешь? Согласился отправиться с ними в такую даль?
– Говори потише. К тому же ни ты, ни я не знаем, какая именно это даль.
– В объявление сказано, что от джентльмена в представительном костюме требуется ехать несколько дней верхом. Как по-твоему, что это значит? Нареза́ть огромные круги?! – Теперь ее могли слышать все, кто еще не спал на втором этаже.
Выдержав паузу в десять ударов сердца, Натаниэль спокойно ответил:
– Речь и в самом деле может идти о поездке в какое-то далекое место, но вдруг имеются в виду несколько поездок куда-то поблизости с возвращением к вечеру домой?
– Учитывая обязательное требование уметь бегло говорить по-испански, тебе, скорее всего, придется отправиться в Мексику.
– Очень даже возможно, – согласился Натаниэль. – Не знаю.
– Однако ты намерен бросить меня здесь и ускакать с чужими людьми, куда бы тебя ни поманили.
– Я намерен заработать четыреста пятьдесят долларов за одну неделю.
Кэтлин поджала губы, как будто собралась плюнуть ядом в глаза жениху.
– Предлагаемая плата достаточно высока, чтобы поднять вопрос о безопасности работы и… ее законности.
– Я сделаю все, что от меня потребуется, если только это не будет что-то незаконное или аморальное.
Кэтлин недоверчиво покачала головой.
– И я никак не могу повлиять на это решение?
– Ты высказала свои соображения.
– Уже бывало, что ты оставался глух к противоположному мнению. Ты принял решение задолго до обсуждения со мной.
– Принял, – согласился Натаниэль. – Я должен это сделать.
Невеста фыркнула.
– А вдруг я скажу, что брошу все и вернусь на восток, к семье, если ты согласишься взять эту работу?
– Я люблю тебя, но если ты больше не уверена, что я могу быть достойным мужем, если не веришь, что мои действия пойдут нам на пользу… Что ж, ты вправе искать лучшей жизни с кем-то другим. Мы ведь еще не женаты.
Потрясенная Кэтлин молчала.
От волнения у Натаниэля скрутило живот. Он не думал, что Кэтлин в самом деле уйдет, но такая возможность существовала – она была умна, образованна, привлекательна и приехала на фронтир[16] не для того, чтобы работать служанкой в семье Футменов, пока ее жених чинит обувь. Как и всякая пара, они были отдельными личностями, связанными веревкой с неопределенным пределом прочности, и этот разговор, конечно, натянул веревку. Долетающие издалека глухие звуки животных и более отчетливые скрипы дома нарушали повисшую в комнате тяжелую тишину. Дышать сгустившимся воздухом становилось невозможно, и джентльмен сказал:
